70 
Я с трудом сдержал себя: а ты, значит, не боишься?
— Выбери себе достойную эльфийку. Наши женщины прекрасны, умны, обаятельны…
Я резко оборвал наставника:
— Учитель, ты меня знаешь. Я окружен прекрасными и обаятельными. Я могу проводить с ними время, могу дарить наряды и украшения. Но ни одна, слышишь, ни одна, не займет место рядом со мной в тронном зале и не заменит Клоду мать.
Я сухо кивнул, прощаясь, позвал сына и вышел из кабинета. Наш разговор мне очень не понравился. И я был уверен, что это — только начало.
«Хорошо, что Клод ничего не слышал», — подумал я.
Но, как оказалось, ошибся.
— Папа, ему не нравится наша мама?
Я сказал, как можно спокойнее:
— Не в этом дело, сын. Просто эльфы не должны жениться на человеческих женщинах. А я нарушил закон. И самое главное — мне никто, кроме нее, не нужен.
Клод прижался ко мне и сказал как-то совсем по-взрослому:
— Папа, я тебя понимаю. Наша мама самая лучшая и красивая.
Я отшутился:
— Подожди, сынок. Посмотрим, кого ты назовешь самой красивой лет через десять.
После разговора со старшим наставником оставлять Клода мне совсем не хотелось. Но и увезти его я не мог. Сразу же обвинят во всех грехах и в отступничестве. И остаться сам не мог тоже.
Еще два дня я провел в этом мире. Рядом со мной часто появлялась дочь наставника, Джэйрт. О моей леди она больше не спрашивала, хотя я видел в ее глазах любопытство. А ко мне внезапно пришла уверенность, что скоро я что-то узнаю о Елке.
И вот настал день расставания. Сын стоял рядом со своим драконом и, следуя обычаям этого мира, обещал быть добросовестным и послушным учеником.
Я хмыкнул: вспомнил, какими мы были «послушными». Прижал сына к себе, обнял и прошептал ему в ухо:
— Думаю, что скоро увижу твою маму.
Клод как-то очень уверенно ответил:
— А я это знаю точно.
Я с удивлением взглянул на сына: наверное, выдает желаемое за действительное. Потом посмотрел на его дракона. Может, он будет похож на своих предков только внешне, а в остальном… Я вспомнил выражение моей леди «будет белым и пушистым», представил такого дракона и хихикнул. И опять мне показалось, что в огромных глазах зверя я увидел ухмылку.
Я подумал, что стоит поговорить о нем с Региной. Почему я до сих пор этого не сделал? Сама она может и не сказать: драконы редко общаются с чужими всадниками. Хотя, если бы зверь представлял опасность для Клода, Регина бы предупредила. Для нее, Клод — часть Елки.
Мы вернулись в Диар, и я даже не думал, что буду там чувствовать себя настолько одиноким.
А на следующий день я получил известие от Арвэйна. Исчезла Регина.
Для меня это значило одно — Елка нашлась.
Елка.
Досадная оплошность при встрече с волком едва не стоила мне жизни, но настроения, как ни странно, не испортила. Прогулку мы с лордом Ур-Вэйтом продолжили. И вскоре он привел меня к старой полуразрушенной стене. Кое-где угадывались остатки башен, а рядом величественно несла свои воды река.
Что-то мне это сразу же напомнило. Голову сжало, как тисками, а потом…
Река. Такая же широкая, как эта. Корабль под белыми парусами. На корме стоит человек. Загорелый, широкоплечий. Ветер играет его черными, как смоль, волосами.
Кэрол!!!
Я резко вздохнула и повторила: Кэрол. Человек, которого я любила и которого отправилась искать.
Картинки замелькали перед глазами, сменяя друг друга: король Трайс, Эйнэр — отец моего сына, маленький Клод… Что же я наделала! Убежала и не подумала о собственном ребенке! Нужно как-то вернуться к нему, но как?
Я снова и снова вспоминала своих друзей. Лишь об Эйнэре старалась не думать. Но ладонь горела, напоминая. Мне было стыдно и перед ним. Получается, я бросила нашего сына. Сумею найти Кэрола или нет, но прощения у повелителя попрошу. И как ни странно, я теперь действительно была благодарна ему за Клода.
Какая-то мысль не давала покоя. Я ощущала, что что-то очень важное я все-таки вспомнить не смогла. И поняла, что пока не вспомню, этот мир не покину.
На обратном пути я держала Ур-Вэйта за рукав и говорила, говорила, говорила… Наверное, рассказала ему всю свою жизнь. Когда мы вернулись в замок, лорд попросил меня сесть в кресло и стал осторожно совершать круговые движения ладонями над моей головой.
— Кто-то очень сильно потрудился над Вашей памятью, леди. Не уверен, что я смогу Вам помочь. Жаль, что сейчас здесь нет «пастыря».
70 
