Особенно,... 
85 
— Он когда-нибудь говорил тебе, почему сбежал?
Вопрос, казалось, удивил Дженифер, но официантка, принесшая вино, помешала ей ответить. Джон выпил полный бокал, чего никогда не сделал бы раньше, но уроки Марка не прошли бесследно.
— Я должна быть с тем, кто во мне нуждается, — уклонившись от прямого ответа, начала Дженифер. Золотистое вино в ее бокале слегка искрилось. — Я поняла, что должна заботиться о том, кому это необходимо. Большую часть своей жизни я заботилась о ком-нибудь, об отце, который долго болел, потом о матери. Ну, да ты все знаешь. Удивительное чувство охватывает, когда понимаешь, что от тебя зависит чья-то судьба, чья-то жизнь. Кто-то нуждается в твоей заботе и поддержке. Я подумала, что и тебе нужна моя забота, Джон. Но ты, оказывается, в ней не нуждаешься, ты сильный. И ты сам собирался обо мне заботиться. А Питер зависит от меня, я для него опора, он пропадет без меня.
— Это я пропадаю без тебя. — Голос Джона дрожал.
— Нет, это неправда. Ты выживешь, а он — нет. Он цепляется за меня, как если бы я была — ну, своего рода поддерживающий жизнь аппарат. Я должна спросить тебя снова, я должна добиться от тебя ответа, ты дашь развод? Пожалуйста, Джон.
Джон налил себе второй бокал и подумал — теперь или никогда! Лучше как-нибудь рассказать ей. Для нее же лучше узнать все. «В конце концов, я ее муж, а это значит, что могу использовать все права, чтобы вернуть ее, всю силу магнита, чтобы притянуть ее к своему полюсу».
Почему же потом он почувствовал, что сделал, должно быть, что-то безнравственное и несправедливое? Дженифер сидела, печально опустив голову. Затем подняла руку и сняла темные очки, до этого все еще закрывавшие ее глаза. Джон медленно вытащил из кармана сложенный лист бумаги и, взглянув на Дженифер, неожиданно увидел за ее спиной Марка Симмса. Марк сидел за столиком рядом с входом в винный бар. Он был один, графин красного вина и какой-то салат, к которому он, похоже, не притронулся, стояли перед ним. Джон поспешил отвернуться.
— По телефону я сказал, что должен кое-что рассказать тебе, — обратился он к Дженифер.
— Да? Я забыла, — откликнулась она. — Ну и что же?
Джон был почти уверен, что жена уже знала все. Вероятно, именно поэтому она и несла всякую чушь о механизмах жизнеобеспечения. Догадка страшно огорчила его. Но, возможно, это и к лучшему?
Он начал говорить торопливо, беспристрастным тоном, излагая только факты, которые были ему известны, кратко передавая содержание газетной статьи. Когда Джон дошел до признания Питера Морана в домогательстве к ребенку, он заметил, как Дженифер мертвенно побледнела и покраснела полоска, оставленная на переносице солнечными очками.
— Я не верю тебе, — сказала она, когда Джон закончил рассказ.
— Разве ты ничего не знала? А я почему-то думал, что ты уже знаешь.
— Ты все выдумал.
С досадой он швырнул ей через стол листок и на его середине появилось серое пятно от пролитого вина. Джон пил еще и еще, снова доливая и расплескивая вино. Дженифер внимательно читала отчет, потирая рукой лоб. Испарина выступила над верхней губой, в лице не осталось ни кровинки. Джон отвел взгляд и снова посмотрел на Марка Симмса. Однако тотчас же пожалел об этом. Марк заметил его и нерешительно помахал рукой.
Дженифер, к ужасу Джона, заплакала. Сначала почти без слез, беззвучно, напрягшись, как струна, но потом уронила голову на скрещенные на столе руки и горько разрыдалась, дрожа всем телом.
Люди с любопытством оглядывались на нее. Джон сидел опустошенный, безразличный ко всему окружающему. Откуда-то выплыла фраза: «Не делай добра, не наживешь зла». Он был к ней добр, и она тоже благосклонно к нему относилась, или это только казалось ему?
— Дженифер, — прошептал Джон. — Дженифер, прости.
Она не ответила. Он дотронулся рукой до ее дрожащего плеча и ужасом ощутил, как она отпрянула от него. Джон зажмурился. «Ну, и что дальше делать? — спросил он себя. — Каков следующий шаг?»
Джон открыл глаза, почувствовав, что кто-то склонился над ним. Это был Марк
— Я могу что-нибудь сделать?
— Нет, — ответил Джон. — Благодарю, но не надо.
— Я подумал, что, вероятно, смог бы помочь.
— Как ты можешь помочь?
«Просто оставь нас одних. Ты и так навредил достаточно».
Неожиданно Дженифер подняла голову. Выглядела она ужасно, бледная, возбужденная, обезумевшая от горя. Ее лицо, залитое слезами, распухло.
85 
