99 
– Лучший боец во всем королевстве, монсеньор, – сказал д’Артаньян. – Многие подтвердили бы вам это, если бы только они могли еще говорить.
Портос поклонился д’Артаньяну.
Мазарини любил рослых солдат почти так же, как позднее любил их Фридрих, король прусский. Он с восхищением оглядел мускулистые руки, широкие плечи и внимательные глаза Портоса. Ему казалось, что он видит перед собой во плоти и крови спасение своего поста и умиротворение государства. Это напомнило ему, что прежде содружество мушкетеров состояло из четырех человек.
– А что же ваши два других товарища? – спросил он.
Портос открыл рот, полагая, что пора наконец и ему вставить словечко. Но д’Артаньян взглядом остановил его.
– Наши друзья не могли приехать сейчас, – сказал он. – Они присоединятся к нам позже.
Мазарини слегка кашлянул.
– А господин дю Валлон не так занят, как они, и согласен вернуться на службу?
– Да, монсеньор, и из одной только преданности к вам, ибо господин де Брасье богат.
– Богат? – повторил Мазарини. Это было единственное слово, имевшее привилегию всегда внушать ему уважение.
– Пятьдесят тысяч ливров годового дохода, – сказал Портос.
Это была первая произнесенная им фраза.
– Так, значит, из одной только преданности ко мне? – проговорил Мазарини со своей лукавой улыбкой. – Из одной только преданности?
– Ваше преосвященство как будто не совсем верит в это слово? – спросил д’Артаньян.
– А вы, господии гасконец? – сказал Мазарини, облокотясь на стол и опершись подбородком на руки.
– Я? Я верю в преданность, ну, например, как верят имени, данному при святом крещении, которого еще недостаточно одного, без названия поместья. Конечно, бывают люди, более или менее преданные, но я предпочитаю, чтобы в глубине их преданности скрывалось еще кое-что другое.
– А что хотел бы скрывать в глубине своей преданности ваш друг?
– Мой друг, ваше преосвященство, владеет тремя великолепными поместьями: дю Валлон в Корбее, де Брасье в Суассоне и де Пьерфон в Валуа. Так вот ему бы хотелось, чтобы одному из поместий было присвоено наименование баронства.
– Только и всего? – сказал Мазарини и весь сощурился от радости, что можно будет вознаградить преданность Портоса, не развязывая кошелька. – Ну, мы устроим это.
– И я буду бароном? – воскликнул Портос, делая шаг вперед.
– Я уже говорил, что будете, – сказал д’Артаньян, удерживая его на месте, – и его преосвященство подтверждает вам это.
– А чего желаете вы, господин д’Артаньян? – спросил Мазарини.
– В будущем сентябре, монсеньор, исполнится двадцать лет с тех пор, как кардинал Ришелье произвел меня в лейтенанты.
– Да. И вам хочется, чтобы кардинал Мазарини произвел вас в капитаны?
Д’Артаньян поклонился.
– Ну что же, в этом нет ничего невозможного. Посмотрим, посмотрим, господа! А теперь, какую службу предпочитаете вы, господин дю Валлон? В городе или в деревне?
Портос раскрыл рот, но д’Артаньян снова перебил его:
– Господин дю Валлон, так же как и я, больше всего любит что-нибудь из ряда вон выходящее, какие-нибудь предприятия, которые считаются безумными и невозможными.
Эта хвастливая речь пришлась Мазарини по вкусу. Он задумался.
– А я, откровенно говоря, рассчитывал дать вам своего рода поручение, связанное с пребыванием на одном месте, – наконец сказал он. – У меня есть кое-какие опасения… Но что это?
В приемной послышался какой-то шум и громкий говор, и в ту же минуту дверь в кабинет распахнулась. Вбежал покрытый пылью и грязью офицер.
– Господин кардинал! Где господин кардинал? – кричал он.
Мазарини подумал, что его хотят убить, и подался назад вместе со своим креслом. Д’Артаньян и Портос выступили вперед и заслонили кардинала от вошедшего.
– Послушайте, сударь, – сказал Мазарини, – что это вы врываетесь ко мне, точно в трактир?
– Только два слова, монсеньор! – сказал тот, к кому относилось это замечание. – Мне необходимо немедленно и с глазу на глаз переговорить с вами. Я де Пуэн, караульный офицер Венсенского замка.
По бледному, расстроенному лицу офицера Мазарини понял, что тот привез какое-то важное известие, и знаком велел д’Артаньяну и Портосу отойти в сторону.
Они ушли в глубь кабинета.
– Говорите, говорите скорей! – сказал Мазарини. – Что случилось?
– Случилось, ваше преосвященство, то, что герцог де Бофор убежал из Венсенской крепости.
99 
