Особенно,... 
110 
Рядом остановился молодой парень. Сказал несколько слов, которых она поначалу не поняла. Потом сообразила, что он обратился к ней по-английски.
— Вы заблудились? Нужна помощь?
— Просто любуюсь красивым домом. Не знаете, кому он принадлежит?
Парень удивленно покачал головой:
— Я учусь на ветеринара. И про большие дома ничего не знаю. Вам помочь? Я стараюсь совершенствовать свой английский.
— Вы хорошо говорите.
— Да нет, плохо. Но если упражняться, будет лучше.
Давняя цитата из красной книжечки Мао мелькнула в мозгу. Упражнение, сноровка, самопожертвование ради народа. Ухаживаешь ли за свиньями или тренируешься в иностранном языке.
— Вы говорите чуть слишком быстро. Трудно уловить все слова. Говорите помедленнее.
— Так лучше?
— Теперь чересчур медленно.
Он попробовал еще раз. Биргитта догадалась, что парень заучивал фразы механически, толком не понимая смысла слов.
— Вот так?
— Теперь я лучше понимаю, что вы говорите.
— Показать вам дорогу?
— Я не заблудилась. Просто любуюсь красивым домом.
— Правда. Он очень красивый.
Биргитта показала на балкон:
— Интересно, кто там живет?
— Какой-нибудь богач.
Внезапно она решилась:
— Я хочу просить вас об услуге. — Она достала фото Ван Миньхао. — Можете подойти к охране и спросить, не знают ли они этого человека? Если спросят, почему вас это интересует, скажите, что вас просили передать ему весточку.
— Какую весточку?
— Скажите, что сходите за нею. И вернитесь сюда. Я постою у входа в больницу.
Он задал вопрос, которого она ждала:
— А почему вы сами у них не спросите?
— Стесняюсь. По-моему, одинокой европейской женщине не годится спрашивать о мужчине-китайце.
— Вы его знаете?
— Да.
Биргитта Руслин изо всех сил постаралась напустить на себя неоднозначный вид, уже сожалея о своей затее. Однако парень взял фотографию, готовый выполнить ее просьбу.
— И еще, — добавила она. — Спросите, кто живет там, на самом верху. Видимо, это жилая квартира с огромным балконом.
— Меня зовут Хо, — сказал он. — Я спрошу.
— А меня зовут Биргитта. Просто сделайте вид, что вам любопытно.
— Откуда вы? Из США?
— Из Швеции. Жуйдянь, так, кажется, по-китайски.
— Понятия не имею, где это.
— Объяснить почти невозможно.
Хо глянул по сторонам и зашагал через улицу, а она повернулась и поспешила к подъезду больницы.
Медсестры ушли. Из открытого подъезда медленно вышел старик на костылях. Внезапно у Биргитты возникло ощущение, что она подвергла себя опасности. Но она успокоила себя тем, что на улицах полно народу. Человек, который убил массу людей в шведской деревне, мог скрыться. Но едва ли сумеет скрыться тот, кто убьет иностранную туристку. Средь бела дня. Такое в Китае недопустимо.
Старик на костылях вдруг упал. Охранники у подъезда не пошевелились. Биргитта помедлила в нерешительности, но все же помогла старику подняться на ноги. Он разразился длинной тирадой, которой она, разумеется, не поняла, как не поняла, рассердился он или благодарен. От него сильно пахло не то травами, не то спиртным.
Он пошел дальше, к выходу на улицу. У него тоже где-то есть дом, подумала Биргитта. Семья, друзья. В свое время он был на стороне Мао, старался изменить эту исполинскую страну так, чтобы каждый был обут. Может ли человек сделать больше? Чем обеспечить всех обувью, чтобы не мерзли ноги? Дать всем одежду и еду?
Хо возвращается. Идет спокойно, не оглядываясь. Биргитта пошла ему навстречу.
Он покачал головой:
— Они не видели этого человека.
— И не знают, кто он?
— Нет.
— Кому вы показали фото?
— Охранникам. И еще одному человеку. Он вышел из подъезда. В темных очках. Я правильно сказал? «Темные очки»?
— Правильно. А кто живет наверху?
— Они не ответили.
— Но ведь кто-то там живет?
— Думаю, да. Им не понравился вопрос.
— Почему?
— Они велели мне уйти.
— И что вы сделали?
Он с удивлением посмотрел на нее:
— Ушел.
Биргитта достала из сумочки десятидолларовую купюру. Сперва он отказывался. Вернул ей фото Ван Миньхао, спросил, в какой гостинице она остановилась, убедился, что она найдет дорогу, и на прощание учтиво поклонился.
110 
