87 
– Твой отец был всегда добросовестным, и, поскольку твой дедушка Радбек умер еще до того, как Крейтон изучил дело, твой отец нанял Джона Уимсби. Я полагаю, ты знаешь, что Джон – второй муж младшей сестры твоей бабушки, Арии – а Леда, как тебе известно, дочь Арии от первого брака.
Нет, мне неизвестно, – Торби перевел родство в понятия «Сизу»… и пришел к поразившему его заключению, что Леда принадлежит к другой брачной половине – если бы у них существовали такие половины. А дядя Джек – вовсе не был ему дядей, но как это назвать по-английски?
– Джон работал деловым секретарем и доверенным лицом у твоего второго дедушки, конечно, это был идеальный выбор; он знал дело вдоль и поперек, Лучше него знал только сам дедушка. После того, как мы оправились от горя, мы поняли, что жизнь должна продолжаться и что Джон будет управлять делами не хуже, как если бы он сам был Радбеком. Он чудо! – воскликнула бабушка.
– Да, – сказал дед. – Должен признаться, что мы с твоей бабушкой привыкли к спокойной жизни после женитьбы Крейтона. Жалованье в колледже никогда не было достаточным, а Крейтон и Марта отличались щедростью. Нам с бабушкой пришлось бы трудно, если бы Джон не избавил нас от этого беспокойства. Он позаботился, чтобы наша дотация поступала точно так же, как и раньше.
– Он даже ее увеличил, – с воодушевлением добавила бабушка Брэдли.
– Да, да. Вся семья – мы считаем себя частью семьи Радбеков, хотя мы и гордимся своим именем, – вся семья довольна деятельностью Джона.
Торби интересовало еще кое-что, кроме добродетелей дяди Джона.
– Вы мне говорили, что мы взлетели с Акки к Фар-Стар, и что-то не вышло. Это далеко-далеко от Джаббала.
– Кажется, так. В колледже есть только маленькая карта Галактики, должен признаться, что мне трудно разобраться, что представляет собой дюйм, сколько это на самом деле световых лет.
– Около ста семидесяти световых лет.
– Постой, сколько же это будет в милях?
– Так нельзя измерить.
– Не будьте педантом, молодой человек.
– Нет же, дедушка. Я только подумал, что от того места, где меня взяли в плен, очень далеко до того, где меня в последний раз продали. Я этого раньше не знал.
– Я уже слышал, как ты употребляешь термин «продали». Ты должен понять, что это неверно. Ведь форма служения, принятая на Саргоне, не рабство. Она происходит от древнеиндийской «кастовой» системы – стабилизированный общественный порядок со взаимными обязательствами и снизу вверх, и сверху вниз. Ты не должен называть это «рабством».
– Я не знаю никакого другого слова, чтобы перевести саргонийский термин.
– Могу предложить несколько, хотя не знаю саргонийского этот язык обычно не изучают. Но, милый Тор, ты же незнаком с человеческой историей и культурой. Позволь мне самому судить о моем собственном предмете.
– Ну… – Торби расстроился. – Я плохо знаю системный английский и очень мало из истории – ужасно мало.
– Да, есть. Я признаю.
– Но лучше я перевести не могу – меня продали, и я был рабом.
– Да что ты, сынок!
– Не спорь с дедушкой, будь хорошим мальчиком, милый!
Торби замолчал. Он уже упоминал, что был нищим, и увидел, что бабушка пришла в ужас, и понял, что это позор, хотя она так и не сказала. И он уже понял, что хотя его дед много знает, он слишком прямолинеен, тогда как Торби собственными глазами видел совсем другое. Торби грустно заключил, что все это происходит от возраста, и тут ничего не поделаешь. Он слушал экскурс дедушки в историю Девяти Миров. Это не согласовывалось с тем, во что верили саргонийцы, но было близко к тому, чему учил его папа – кроме рабства. Он обрадовался, когда разговор снова перешел на предприятия Радбеков. Он поделился своими трудностями.
– Рим не в один день строился, Тор.
– Похоже, что я никогда не научусь! Я даже подумывал, не вернуться ли мне в гвардию.
– Это неумно, – дед нахмурился.
– Почему же нет, сэр?
– Если у тебя нет таланта к бизнесу, есть другие достойные профессии.
– Вы хотите сказать, что служить в гвардии не почетно?
– Мм-м… мы с твоей бабушкой пацифисты. Нельзя же отрицать, что аморально отнимать человеческую жизнь.
– Нельзя, – твердо согласилась бабушка. «Интересно, – подумал Торби, – что сказал бы папа? Черт возьми, да он не оставил бы камня на камне от их рассуждений о рабстве!»
– А что бы вы сделали, если б на вас напал рейдер?
87 
