5 
Прошло еще несколько минут, но никто не пришел. Никто из прохожих даже не замечал ее. Несколько мужчин, правда, улыбнулись ей, но она отвернулась.
Неожиданно Саманта обратила внимание на еще одну дверь, ведущую в дом на уровне земли. Может, это и есть входная дверь, и ей следует постучаться в нее?
Немного поколебавшись, она все-таки решила оставить озон вещи здесь, на лестнице. Молясь про себя, чтобы их не украли, спустилась вниз, обогнула дом, прошла вдоль красивой ограды, сваренной из железных прутьев с острыми наконечниками, и подошла к двери. Постучала несколько раз, но никто не открыл.
Тяжело вздохнув, она обернулась, чтобы взглянуть на свои вещи — они были целы. Близ нижней двери росла в корзине красная герань, и вид цветов заставил Саманту улыбнуться. По крайней мере, хоть цветы, кажется, были счастливы. Они были хорошо ухожены, на них не было ни одного засохшего листика, земля была влажной, но не мокрой.
Все еще улыбаясь, она направилась обратно к парадному крыльцу. Но едва она зашла за угол, как над ее головой просвистел мяч, да так близко, что ей пришлось пригнуться. Но это было только начало. За мячом последовало нечто мужского рода весом килограммов в сто, в спортивных шортах и майке, разорванной по швам под мышками до самого пояса.
Саманта сделала попытку убраться с пути этого человека, прижавшись к боковой стенке лестницы, но не успела. В ловком прыжке он поймал мяч, пролетавший прямо над ней, а самое Саманту заметил лишь тогда, когда уже падал на нее. Реакция его была мгновенной. Он успел одновременно выпустить из рук мяч и схватить Саманту в тот самый момент, когда она уже начала падать.
Крепко обхватив руками, он рефлекторным движением защиты прижал ее к себе. Она успела лишь судорожно глотнуть воздух.
На какой-то миг она оказалась в его объятиях. Он был выше ее ростом — возможно, где-то за метр восемьдесят. Но так как он импульсивно склонился к ней, их глаза оказались на одном уровне. Два незнакомых человека, почти оторванные от окружающего мира… Сзади — высокая лестница, перед ними — лестница соседнего дома, сбоку — ограда и корзина с цветами… Саманта хотела было поблагодарить этого молодого мужчину, но, едва взглянув на него, она позабыла все слова.
Он был чрезвычайно красив собой. Черные вьющиеся волосы, тяжелые черные брови, темные глаза с такими ресницами, за которые любая женщина отдаст полжизни. Рот с пухлыми губами, будто созданный самим великим Микеланджело. Но при всей своей красоте он выглядел отнюдь не женственно. И дело было даже не в его переломанном в нескольких местах носе, не в трехдневной черной щетине на подбородке и не в мощных мускулах. Мужское начало просто окружало его, как ореол. И это сразу заставило Саманту почувствовать себя слабой и беззащитной, будто она была девушкой в пышных бледно-розовых кружевах. От этого человека исходил не искусственный химический запах всяких снадобий, которые можно приобрести в лавке. От него пахло настоящим мужским потом, немного — пивом и еще — горячей от солнца и физических упражнений бронзовой кожей.
Но все-таки именно рот этого мужчины покорил и очаровал Саманту. Это был самый красивый мужской рот, какой она только видела. Он выглядел одновременно твердым и нежным, и она не могла оторвать от него взгляда. И когда заметила, что эти губы приближаются к ней, она не стала сопротивляться. Поначалу они прижались к ее губам нежно, будто спрашивая разрешения. Поддавшись инстинкту и желанию, Саманта чуть приоткрыла рот под их натиском, и они прижались сильнее. Она не смогла бы оторваться от этих теплых, ласковых губ, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Тем не менее какое-то внутреннее чувство заставило ее поднять руку для сопротивления, но та лишь инстинктивно опустилась на его плечо. Саманта уже почти не помнила, когда последний раз ощущала мужское тело в своих объятиях. Но такого плеча, как это, ей не доводилось ощущать еще никогда. Ее пальцы скользили по твердым, крепким мускулам, как бы пытаясь зарыться в них.
Когда она обхватила его плечо, он прижался еще сильнее. Его большое, крепкое, тяжелое тело почти слилось с ней. Рука Саманты, соскользнув в вырез майки на спине, ощутила бугры мышц.
Ей показалось, что она сейчас растворится в его теле, из груди вырвался стон.
Обхватив своей большой рукой ее затылок, мужчина повернул ее голову к себе и начал страстно целовать. Она еще никогда в жизни не испытывала ничего подобного. Он целовал ее именно так, как она всегда мечтала, как бывает лишь в добрых сказках, как пишут в прекрасных книгах, как никто никогда ее раньше не целовал.
5 
