99 
— Давай! — услышала Эди. — Еще пара усилий, и ты на земле.
Руки не слушались ее, она дрожала от холода и усталости, но подняла глаза и увидела, что сержант Клер стоит на ногах. Дождь лил стеной, и туман был такой плотный, что она подумала, что видит привидение. Дэвид умер, и его душа воспарила, чтобы помочь ей перейти через этот проклятый мост?
— Давай, Харкорт! — крикнул он. — Греби сюда. Я помогу тебе, хотя сам ни к черту не гожусь. Меня здорово потрепало. На этот раз тебе придется поработать. Ты же не можешь все время зависеть от меня и ждать, что я спасу тебя.
— Ты? — только и могла вымолвить она. — Почему ты… — Злость душила Эди, она еще сильнее вцепилась в жердь. Но даже при злости и вернувшейся энергии, Эди относило все дальше. И вместо того чтобы приближаться, мост, казалось, все отдалялся.
Она заморгала, пытаясь смахнуть воду с глаз, но картина не прояснялась.
В следующую минуту Эди почувствовала, как ее обхватила сильная рука.
— Подожди, — услышала она около уха. — Я помогу тебе. Отпусти эту деревяшку и держись за меня.
Она послушалась. Ее руки обхватили его за шею, а голова упала ему на плечо. Она почувствовала, что он вытаскивает ее из воды, а потом еще чьи-то руки подхватили ее.
— Умерла? — спросил мужской голос.
— Нет, — сказал сержант Клер.
Он вытащил ее, и она чувствовала холод металла на его ноге. Она освободила его колено от металлической скобы, но жуткая конструкция все еще держалась на его ноге.
— Как твоя рука? — шепотом спросила Эди, когда вспомнила, что видела кровь.
— Я еще не понял, что я больше поранил, руку или ногу. Дилемма хранит меня от отчаяния.
— Хорошо, — сказала Эди, прижалась к нему, закрыла глаза и погрузилась в забытье.
Очнувшись, Эди обнаружила, что лежит на мягком матрасе, а теплый солнечный свет проникает в окно. Голова болела, саднила рана на руке, но в общем Эди чувствовала себя вполне прилично. Комната была маленькая, обои в цветочек, и две кровати. Кровать рядом с ней была покрыта старым одеялом из разноцветных лоскутов, в изголовье высилась гора мягких подушек. В комнате у одной стены стоял большой старинный шкаф, а у другой — туалетный столик. Прямо перед ней было окно с кружевными занавесками.
Эди попыталась сесть, ее немножко трясло, но голова быстро прояснилась. Она услышала осторожный стук в дверь. Появился сержант Клер, держа поднос в одной руке. Его правая рука была на перевязи.
— Вы проснулись, — улыбнулся он.
— Позвольте, я… — сказала Эдди, вставая с постели, но тут поняла, что на ней только трусики, и снова залезла под одеяло. — Где мои вещи?
— На кухне. Сушатся, — сказал Дэвид, ставя поднос на край кровати. Затем он выпрямился и потрогал руку. — Прекратите смотреть на меня так, будто я какой-то разбойник. Слишком поздно стесняться.
Эди придерживала одеяло, натянув его до шеи.
— Что это значит?
Он присел на кровать, взял с подноса тост и начал есть.
— Если вы не хотите перекусить, тогда я, пожалуй…
— Мне нужно одеться.
Он неохотно поднялся. Подошел к шкафу и вытащил мужскую рубашку. Она была огромная и поношенная, но Эди взяла ее и сунула руки в рукава. Теперь она подвинулась к подносу и налила себе чашку чаю.
— Расскажите мне, что случилось, — сказала Эди. — Где мы? И скоро ли сможем двигаться дальше, чтобы найти журнал?
— Какой ответ вы хотите получить первым?
— Оба.
— Авария случилась вчера, а сейчас мы в доме Хэмиша Трамбулла.
Эди замерла с куском во рту.
— Миссис Петтигру была уверена, что нам не проехать по мосту, поэтому она позвонила соседу, который передал, чтобы старый Хэмиш спустился к реке и спас нас.
— Но мы все же переехали через мост, — возразила Эди. — Если бы не эта корова…
— Которая, между прочим, принадлежит Хэмишу.
— Если бы не его корова, то у нас бы все получилось.
— Спасибо, — сказал Дэвид. — Я сказал Хэмишу то же самое, но он не поверил мне. Он говорит, что мы просто упали в реку. И что я самый никудышный шофер на свете.
— Вам надо было сбить его корову, — проговорила Эди.
— Снова моя сентиментальность. Позвольте поухаживать за вами. — Дэвид левой рукой взял чайник и налил ей чай.
— А что с журналом? — спросила Эди.
— Он у Агги, внучки Хэмиша, но никто не знает, где она.
Эди застонала.
— Сколько же ей лет?
— Шестнадцать. Она сказала миссис Петтигру, что идет к деду. А деду сказала, что задерживается у миссис Петтигру. Бедняжка, когда она появится, то получит по полной.
99 
