92 
С Немировичем я уже списался * . По всей вероятности, он скоро будет в Москве и оттуда приедет ко мне — так, по крайней мере, обещал. Кстати про Москву. В литературе тихо, всё умственное скучно, жуётся по-старому; зато в «Эрмитаже» очень хорошая зернистая икра и в «Аквариуме» у Омона недурно * . Виделся с Шехтелем, говорили о будущем клубе. Был длинный разговор в присутствии Суворина и его московского фельетониста * , и я говорил и настаивал на том, что если открывать литературный клуб, то открывать его en grand. Если в начале повести мелко и дешево, то дело трахнется в начале же.
У меня гостят Т. Щепкина-Куперник и парижский И. Павловский * (И. Яковлев), мой земляк.
Ты, должно быть, перепутал меня с каким-то другим доктором * . Я вовсе не прописывал тебе ни Мариенбада, ни электросветовых ванн. Напротив, я говорил, что Мариенбад для тебя еще рано. И много ходить я тебе не советовал. Я говорил, что не надо много сидеть.
Будь здоров и благополучен и не бойся нефрита, которого у тебя нет и не будет. Ты умрешь через 67 лет, и не от нефрита; тебя убьет молния в Монте-Карло * .
Если не скучно, то черкни мне еще что-нибудь до 15-го августа. Марии Николаевне поклон и привет.
Твой А. Чехов.
Морозовой М. И., 7 июля 1898 *
2344. М. И. МОРОЗОВОЙ
7 июля 1898 г. Мелихово.
7 июль. Милая тетя,
Податель сего Иван Яковлевич Павловский, наш земляк, имеет передать Вам наш поклон и привет.
Будьте здоровы и благополучны.
Ваш А. Чехов.
Ее высокоблагородию Марфе Ивановне Морозовой.
Монастырская ул., д. Лободы.
Авиловой Л. А., 10 июля 1898 *
2345. Л. А. АВИЛОВОЙ
10 июля 1898 г. Мелихово.
10 июль.
Вы хотите только три слова, а я хочу написать их двадцать.
В Скопинском уезде я не был и едва ли поеду туда. Живу я у себя дома, кое-что пописываю * — стало быть, занят. И много гостей, которые меня не пускают.
Здоровье мое недурно. За границу я едва ли поеду, так как у меня нет денег и взять их негде.
Теперь о Вас. Что Вы поделываете? Что пишете? Я часто слышу о Вас так много хорошего, и мне грустно, что в одном из своих писем я критиковал Ваши рассказы * («На изломе») и этой ненужной суровостью немножко опечалил Вас. Мы с Вами старые друзья; по крайней мере, я хотел бы, чтобы это было так. Я хотел бы, чтобы Вы не относились преувеличенно строго к тому, что я иногда пишу Вам. Я человек не серьезный; как Вам известно, меня едва даже не забаллотировали в «Союзе писателей» * (и Вы сами положили мне черный шар). Если мои письма бывают иногда суровы или холодны, то это от несерьезности, от неуменья писать письма; прошу Вас снисходить и верить, что фраза, которою Вы закончили Ваше письмо: «если Вам хорошо, то Вы и ко мне будете добрее», — эта фраза строга не по заслугам. Итак, я хотел бы, чтобы Вы прислали мне что-нибудь Ваше — оттиск или просто в рукописи. Ваши рассказы я всегда читаю с большим удовольствием. Буду ждать.
Больше писать не о чем, но так как Вам во что бы то ни стало хочется видеть мою подпись с большим хвостом вниз, как у подвешенной крысы, и так как на той странице уже не осталось места для хвоста, то приходится так или иначе дотянуть до этой страницы. Будьте здоровы. Крепко жму Вам руку и от всей души благодарю за письмо.
Ваш А. Чехов.
Ефремову П. А., 13 июля 1898 *
2346. П. А. ЕФРЕМОВУ
13 июля 1898 г. Мелихово.
Лопасня, Моск. губ.
Милостивый государь Петр Алексеевич * .
В начале августа я уезжаю из дому, и, вероятно, надолго. Не найдете ли Вы возможным выслать мне корректуру моих трех рассказов * так, чтобы я успел прочесть ее до моего отъезда. Исполнением этой моей просьбы Вы очень бы меня обязали.
С истинным уважением и преданностью имею
честь быть Вашим покорным слугой.
13 июля.
А. Чехов.
На обороте:
Москва. Его превосходительству Петру Алексеевичу Ефремову.
92 
