Особенно,... 
129 
– Первое, что бы я сделала, – сказала она Аманде, – это сняла бы портрет в гостиной. А то он словно живой. Как будто она сверху вниз смотрит на нас.
С помощью Пэдноллера, нового дворецкого, они сняли портрет и вместо него повесили вид деревушки, находящейся неподалеку от поместья матери Хескета, – веселую картинку с изображением освещенных солнцем сероватых домиков.
– И еще одно, – сказала Лилит, когда Пэдноллер ушел, – я бы убрала всю эту чепуху... все веера и программы танцевальных вечеров. Камин – самое подходящее место для них.
Словом, гостиная совершенно изменилась; по возможности они передвинули мебель и поставили в японские вазы цветы.
Их спальней стала бывшая комната Аманды, но Лилит высказала мнение, что они должны взять себе большую комнату на втором этаже, бывшую библиотеку.
– Я думаю, что она тебе понравится, – сказала Лилит. – И она больше этой. А эту можно превратить в библиотеку.
– А что делать со всеми полками и шкафами?
– Ты могла бы их все разместить здесь. Послушай, Аманда, ее комната находится прямо рядом с этой. А тебе ведь хочется убрать все следы ее пребывания в этом доме. Ну, вот – ты потрясена. Все беды таких людей, как ты, в том, что они никогда не говорят то, что думают. Ну, это то, что ему хочется, если не тебе.
– Ты считаешь, что это для него необходимо, не так ли, Лилит... забыть о ней.
– Я знаю, что необходимо. Давай в кои-то веки говорить разумно. Они были женаты, но брак их не был счастливым, верно? Не возражай. Он был несчастливым. Ну, мой брак с Сэмом по сравнению с их браком был сплошным удовольствием. Он хочет ее забыть. Он не хочет покидать этот дом из-за того, что это дом его отца или что-то в этом роде. Ладно. Поменяй все. Позови мастеров. Скажи им, что ты хочешь, а мы вместе с тобой покумекаем и так изменим это жилье, что он не узнает того дома, в котором жил с ней.
Последовали недели, полные трудов. Каждое утро Аманда занималась с Леем, а потом, отправив Лея на прогулку с Энни, горничной, больше других обожавшей его, Аманда и Лилит вместе высвобождали шкафы, переделывали все, что можно, и, как выражалась Лилит, избавлялись от Беллы.
Однажды после полудня Лилит открыла дверь в комнату, которая была спальней Беллы. На этот раз они говорили меньше обычного. Лилит все время представляла себе, как она в последний раз видела Беллу живой, лежавшей на кровати и спавшей после приема лекарства, а от нее исходил запах, напоминавший запах успокоительных капель Годфри.
Аманда вспоминала, как она сидела здесь с Беллой и какой у нее был жалобный голос, а потом, как Хескет стоял сбоку от кровати с выражением необыкновенного страдания на лице.
Она боялась, что для нее эта комната навсегда останется комнатой Беллы. Она вздрогнула, и ей захотелось убежать из комнаты; у Лилит тоже было такое желание, но она решила не поддаваться ему. Она уселась на постель, но Аманда заметила, что даже Лилит сделала это как бы с вызовом, как бы выражая свое наплевательское отношение кому-то невидимому.
– Мне кажется, я чувствую здесь ее присутствие, – сказала Аманда, беспокойно оглядывая комнату. – Здесь темнее, чем в других помещениях дома.
Лилит спрыгнула с кровати и раздвинула тяжелые бархатные гардины.
– Конечно, будет темно, если закрываться от света. Вот! Теперь здесь так же светло, как и всюду.
– Лилит, ты не думаешь, что когда люди живут в комнате – я имею в виду, что живут напряженно, как должна была жить она, – так страдая, не думаешь ли ты, что от них что-то остается?
Лилит открыла дверцу шкафа и принюхалась.
– Уф! Крепкие напитки, несомненно, кое-что после себя оставляют, но не души. Подойди, понюхай.
Аманда подошла и остановилась рядом с ней.
– Должно быть, много было пролито в этом шкафу.
– То-то и оно, – сказала Лилит. Она повернулась и взглянула на Аманду. При ярком свете стало заметно, что лицо ее изменилось: щеки слегка побледнели и лицо непривычно сузилось.
– У тебя все в порядке, Аманда?
– Да, Лилит.
– Ну-ка, присядь на минуточку. – Она подтолкнула Аманду к креслу и встала перед ней.
– В чем дело, Лилит?
– Ты бы не стала ничего от меня скрывать, верно, Аманда?
– Ну... конечно, нет, если бы я была уверена.
Лилит наклонилась и поцеловала Аманду, как будто не могла удержаться и все же смущалась этого.
– А ему ты уже сказала?
– Нет. Я хотела быть уверена. Он будет так доволен. Я не хотела бы обрадовать его, а потом оказалось бы, что это не так.
129 
