«Тяжела ты, любовная память!…»

• Тяжела ты, любовная память!
• Мне в дыму твоем петь и гореть,
• А другим – это только пламя,
• Чтоб остывшую душу греть.

• Чтобы греть пресыщенное тело,
• Им надобны слезы мои…
• Для того ль я, Господи, пела,
• Для того ль причастилась любви!

• Дай мне выпить такой отравы,
• Чтобы сделалась я немой,
• И мою бесславную славу
• Осиянным забвением смой.

1914

«Потускнел на небе синий лак…»

• Потускнел на небе синий лак,
• И слышнее песня окарины.
• Это только дудочка из глины,
• Не на что ей жаловаться так.
• Кто ей рассказал мои грехи,
• И зачем она меня прощает?
• Или этот голос повторяет
• Мне твои последние стихи?..

1912

«Вместо мудрости – опытность, пресное…»

• Вместо мудрости – опытность, пресное
• Неутоляющее питье.
• А юность была как молитва воскресная…
• Мне ли забыть ее?

• Столько дорог пустынных исхожено
• С тем, кто мне не был мил,
• Столько поклонов в церквах положено
• За того, кто меня любил…

• Стала забывчивей всех забывчивых,
• Тихо плывут года.
• Губ нецелованных, глаз неулыбчивых
• Мне не вернуть никогда.

1913

«А! это снова ты. Не отроком влюбленным…»

• А! это снова ты. Не отроком влюбленным,
• Но мужем дерзостным, суровым, непреклонным
• Ты в этот дом вошел и на меня глядишь.
• Страшна моей душе предгрозовая тишь.
• Ты спрашиваешь, что я сделала с тобою,
• Врученным мне навек любовью и судьбою.
• Я предала тебя. И это повторять —
• О, если бы ты мог когда-нибудь устать!
• Так мертвый говорит, убийцы сон тревожа,
• Так Ангел смерти ждет у рокового ложа.
• Прости меня теперь. Учил прощать Господь.
• В недуге горестном моя томится плоть,
• А вольный дух уже почиет безмятежно.
• Я помню только сад, сквозной, осенний, нежный,
• И крики журавлей, и черные поля…
• О, как была с тобой мне сладостна земля!

1916

«Муза ушла по дороге…»

• Муза ушла по дороге,
• Осенней, узкой, крутой,
• И были смуглые ноги
• Обрызганы крупной росой.

• Я долго ее просила
• Зимы со мной подождать,
• Но сказала: «Ведь здесь могила,
• Как ты можешь еще дышать?»

• Я голубку ей дать хотела,
• Ту, что всех в голубятне белей,
• Но птица сама полетела
• За стройной гостьей моей.

• Я, глядя ей вслед, молчала,
• Я любила ее одну,
• А в небе заря стояла,
• Как ворота в ее страну.

1915

«Я улыбаться перестала…»

• Я улыбаться перестала,
• Морозный ветер губы студит,
• Одной надеждой меньше стало,
• Одною песней больше будет.

• И эту песню я невольно
• Отдам на смех и поруганье,
• Затем что нестерпимо больно
• Душе любовное молчанье.

1915

«Они летят, они еще в дороге…»

• Они летят, они еще в дороге,
• Слова освобожденья и любви,
• А я уже в предпесенной тревоге,
• И холоднее льда уста мои.

• Но скоро там, где дикие березы,
• Прильнувши к окнам, сухо шелестят, —
• Венцом червонным заплетутся розы
• И голоса незримых прозвучат.

• А дальше – свет невыносимо щедрый,
• Как красное горячее вино…
• Уже душистым раскаленным ветром
• Сознание мое опалено.

1916

«О, это был прохладный день…»

• О, это был прохладный день
• В чудесном городе Петровом.
• Лежал закат костром багровым,
• И медленно густела тень.

• Ты только тронул грудь мою,
• Как лиру трогали поэты,
• Чтоб слышать кроткие ответы
• На требовательное «люблю!».

• Тебе не надо глаз моих,
• Пророческих и неизменных,
• Но за стихом ты ловишь стих,
• Молитвы губ моих надменных.

1913

«Я так молилась: Утоли…»

• Я так молилась: «Утоли
• Глухую жажду песнопенья!»
• Но нет земному от земли
• И не было освобожденья.

• Как дым от жертвы, что не мог
• Взлететь к престолу Сил и Славы,
• А только стелется у ног,
• Молитвенно целуя травы, —

• Так я, Господь, простерта ниц:
• Коснется ли огонь небесный
• Моих сомкнувшихся ресниц
• И немоты моей чудесной?

1913

  17