— Откуда?
— В викторину выиграю, сукин ты сын!
— В твоих же интересах. Сорок фунтов перед тем, как покинешь бар. Ты же знаешь, Алекс, я тут один занимаюсь распространением. Нагадишь мне — окажешься с носом. И что ты тогда будешь делать? А? Станешь моей грушей для битья? Станешь? Само собой, куда ты денешься!
Он вошел обратно в паб. Я остался лежать. Он был прав, черт бы его побрал! На дозу ушло все мое пособие, и мне пришлось опуститься до того, чтобы обворовывать больного отца. И снова я вернулся мыслями к той ночи у меня дома полгода назад. Правильный ли я тогда сделал выбор? Трудно сказать. Но я, по крайней мере, остался жив. И жив мой отец. Это вам не дешевая социалка. Это жизнь. За это можно быть благодарным. Я встал, отряхнулся и вернулся в паб. Джон лишь взглянул на меня. Фейси был свиреп — как обычно.
— Сейчас уже начнется блиц, Александр, — проворчал он.
— Спокуха, Фейси, дыши глубже… Черт, тут так накурено, не продохнешь.
Марти начал блиц-опрос. Вдруг я заволновался: обычно мне плевать на эти викторины, но сегодня необходимо выиграть! Я должен был вернуть Пауку эти гребаные пятьдесят фунтов. На этот раз я не мог проколоться. Как я без него буду добывать наркоту? Или ты имеешь дело с военизированными группировками, или нет. Паук был членом АОО. 5 Не нужно много лет служить в полиции, чтобы знать о том, что часть Северной Ирландии находится под контролем католической военизированной группировки — ИРА, другая же часть — под контролем военизированных протестантов — АОО. А попробуешь быть независимым торговцем наркотой — тебя найдут голым в болоте с дыркой в башке.
— Итак, вопросы по истории. В каком государстве находится Ватерлоо?
Мы с Фейси нажали на кнопку и одновременно выдали:
— В Бельгии.
— В какой группе одно время играл Ван Моррисон?
— В группе «Тhem», — ответил Фейси.
— Где короновали Верховных королей Ирландии?
— На холме Тара, — опередил меня кто-то из «Детей».
— Естественные науки: закон Бойля…
Вопросы сменяли один другой, и к концу мы подустали. Марти требовалось время для подготовки дополнительного задания. Я снова пошел в сортир. Только я опустошил свой мочевой пузырь, как вошел мистер Маккарти, один из отцовских приятелей по крикетному клубу. «Доланс» как раз такое место, где могут встретиться члены крикетных клубов, рэперы, копы и наркодилеры. В Каррикфергусе полно всяких пабов, в каких-то сходятся представители военизированных группировок, какие-то места посещают только местные, но в «Доланс» может зайти кто угодно.
— Сэнди! — приветствовал меня он.
— Мистер Маккарти!
— Сэнди, ты знаешь, как я уважаю твоего отца, но на выборах ему не пройти.
Я чуть было снова не завел свою шарманку про то, как распад западной цивилизации начинается с сортира, но к приятелю отца решил проявить снисхождение.
— Я знаю, мистер Маккарти, он сдал свои позиции уже в прошлый раз, когда всего было около тысячи представителей округа, это означает, что за него свои голоса отдали менее пятидесяти. Я советовал ему не участвовать. Но он говорит, это дело принципа.
— Он славный малый, твой отец, славный. Был бы он в моем округе, я бы проголосовал за него. Ну, да что уж там… Ох, а какая беда с Викторией Патавасти приключилась, да?
— Что? — испугался я.
— С Викторией Патавасти-то горе какое!
— Что с ней?
— Ты не слыхал?
— Нет.
— Может, я ошибаюсь, но сегодня утром я слышал, она попала в ужасную переделку в Америке.
— Да вряд ли, — ответил я. — Я только вчера встретил ее отца.
— Что ж, может, я и не прав, — сказал он.
Я вернулся к месту игры в некотором волнении. Виктория Патавасти? О чем это он? Да нет, какая-то ошибка!
— Господи, — проныл Фейси, — вот-вот будет дополнительное задание.
Я сел.
— Как звали римского императора, завоевавшего Британию? — спросил Марти.
Я даже вопроса не расслышал: все думал о Виктории.
— Юлий Цезарь. Нет, Клавдий, — все же ответил я.
Фейси завыл.
— Я вынужден засчитать ваш первый ответ, — сказал Марти.
— Ну, тогда наверняка этот хренов Клавдий, — произнес один из «Детей».
Фейси даже рта не раскрывал. Я почувствовал дурноту. Вышел наружу. Стал дожидаться Джона. Что за идиот! Как я теперь заплачу Пауку? Прошла минута.
Внутри паба началась какая-то возня.