25 
Институт брака, как и институт государства, порожден частной собственностью. Женщина в рамках этих новых социальных отношений становится частью домашнего обихода, прислугой с многочисленными хозяйственными обязанностями и детородной машиной.
Нельзя не брать во внимание то обстоятельство, что зародившийся в праисторическом мужчине могучий инстинкт собственника требовал полной ясности в вопросе наследования нажитого имущества. Вполне естественным могло быть стремление оставить это имущество не какому-то чужому человеку, а своим детям, кровное родство с которыми не должно подвергаться сомнению. Поэтому индивидуальный брак исключал беспорядочные половые контакты жен. Он означал, что все остальные мужчины рода лишаются возможности (хотя бы на гипотетическом уровне) вступать в сексуальную связь с женой одного из них. Такое положение не вызывает восторга даже в наш цивилизованный век, не говоря уже о предрассветных сумерках человеческой истории.
И тем не менее вполне понятно, что накопителю и без того горько передавать собственность в чьи-либо руки, ну а в чужие — вообще нестерпимо.
Естественно, Природе неведома такая форма взаимоотношений живых существ.
КСТАТИ:
«Любовь приятнее брака по той же причине, по какой романы занимательнее исторических сочинений».
Никола-Себастьен де Шамфор
Но любовь придумали несколько позднее.
А вот тогда, в обозреваемое нами время, людям было не до любви, им нужно было как можно скорее выработать основные принципы взаимоотношений, потому что развитие материальной культуры стало заметно опережать развитие духовной (что, если по правде, наблюдается и сейчас), так что потребовалось набросить узду на звериное человеческое естество.
Вот тогда-то, скорее всего, и была выработана запрещающая система норм, система табу. Запрет-табу ничем не мотивируется и ничем не обосновывается. Естественно, его правомерность никем не обсуждается. Табу — это данность. Нарушение табу связано с опасностью, причем, без какогр бы то ни было анализа этой причинно-следственной связи, без какой-то обозначенной силы, с которой можно договориться, вымолить у нее прощение и т.п.
Нарушение табу автоматически высвобождает сидящую в засаде опасность, которая неотвратимо обрушивается на нарушителя.
Подавляющее большинство исследователей утверждает (какое емкое слово — «подавляющее»), будто самым древним табу было запрещение инцеста, брачных отношений между кровными родственниками. Это суровое табу якобы было необходимой защитной мерой против вырождения человечества, так как дети, рождающиеся вследствие кровосмесительных половых контактов, как правило, неполноценны.
Чушь. Специальные многолетние исследования показали, что число идиотов, рождающихся вследствие кровосмесительных половых связей, ничуть не превышает числа идиотов, рождающихся у «нормальных» брачных партнеров. Идиоты здесь ни при чем. А кто, что при чем?
Существует и такая гипотеза: табу на кровосмешение возникло как мера сдерживания роста могущества одних племен в контрасте с другими.
Но если это действительно так, то справедлива ли эта мера? Не препятствует ли она процессу естественного отбора? Ведь если какое-то племя не жизнеспособно, то стоит ли в законодательном порядке спасать его от вырождения, разбавляя его гнилую кровь здоровой?
АРГУМЕНТЫ:
«Мог бы человеческий род после страшнейших катастроф, перенесенных земным шаром, воспроизвестись без помощи инцеста? Разве не находим мы примера и даже доказательства того в самых почитаемых книгах христианства? Разве мог род Адама и род Ноя увековечиться без посредства инцеста? Поройтесь в документах, исследуйте нравы человечества: вы всегда будете нападать на след инцеста, рассматриваемого как мудрый закон, созданный для упрочения семейных связей».
Маркиз де Сад. «Философия в будуаре»
А Природа не знает табу на инцест, и ничего, до сих пор еще не выродилась…
В целом же возникшая система различных табу сыграла достаточно позитивную роль в формировании таких понятий, как мораль, право, этика, и в их дальнейшем развитии.
КСТАТИ:
«Род человеческий, дрянной уже по своей натуре, стал еще хуже под влиянием цивилизованной жизни»
Никола-Себастьен де Шамфор
Сталкиваясь с грозными силами окружающей Природы, человек воплотил эти силы в более или менее конкретные образы, посредством которых он теперь мог общаться с неведомым ему миром. Это общение было замешено на гнетущем страхе, который в определенной степени развеивался осязаемостью объектов культового поклонения, а также на двух основных побудительных мотивах человечества: на голоде в его гастрономическом понимании и на голоде сексуальном.
25 
