Особенно,... 
4 
Когда Белла пила шампанское, Доминик обратил внимание, что она не красит губы помадой.
— Почему вы не пользуетесь косметикой? — Он откинулся на спинку стула, чтобы лучше разглядеть красивое лицо Беллы.
Она моргнула:
— Говорят, что производитель никогда не покупает собственный товар.
— Это правило хорошо для фармацевтов. А Хардкастл расширяет розничную торговлю? — беспечно спросил Доминик.
— Не знаю. Наши товары лучше всего расходятся в крупных магазинах и салонах красоты. Они ведь недешевы. Знаю наверняка, что Таррант хочет распространять нашу продукцию в Китае.
— А здесь разве мало шикарных универмагов?
Она пожала плечами:
— Понятия не имею, я ведь не занимаюсь этими вопросами.
— А какими вопросами занимаетесь?
— Tapp… ваш отец нанял меня для разработки и продвижения новой продукции. Ему нравится лидировать.
— Где он вас нашел?
Она закусила губу, явно чувствуя некоторое замешательство.
— Хм, вообще-то я сама пришла наниматься сюда.
— Как вам удалось заставить его инвестировать в исследования? Ведь фотонный микроскоп недешев. Вероятно, вы обладаете даром внушения.
— Я сказала ему, что иного выхода нет. Рынок постоянно обновляется. С помощью нанотехнологий можно создавать совершенно новую косметику. Маскирующая морщины косметика перестанет пользоваться популярностью, как только люди узнают о наших инновациях.
— Возможно, вам следовало шагнуть еще дальше и изобрести что-то вроде плаща-невидимки.
Белла побледнела, ее рука с зажатой в ней вилкой замерла.
Доминик удивленно приподнял бровь.
— Вы в самом деле его изобретаете?
Она наигранно рассмеялась:
— Конечно, нет.
— Вы слишком молоды для руководящей должности, — он отпил шампанского. — Но явно умны.
— Со стороны виднее, — она пожала плечами.
— Я слышал, как вы разговаривали с сотрудниками. Вы пришли в компанию недавно, а уже явно преуспели.
— Мне нравится моя работа.
Белла рассеянно наблюдала за тем, как Доминик поедает устриц. Ни при каких обстоятельствах она не должна увлечься им. Ведь его отец погубил ее отца. И Таррант и Доминик — ее враги.
— Как получилось, что вы занялись розничной торговлей? — спросила она, заставляя себя отвлечься от рассматривания его длинных ресниц.
— Нужда заставила. — Он поднес к губам очередную устрицу и уставился на Беллу. — Я начал торговать еще в восьмилетнем возрасте, когда продавал игрушки в песочнице. Отец о нас с мамой не беспокоился, так что помогал маме я.
— Трогательно, — Белла отпила шампанского.
На щеках Доминика появились ямочки.
— Да. А потом меня увлек серьезный бизнес. В пятнадцать лет я убедил маму в том, что мне лучше пойти в обычную школу. Деньги, которые шли на оплату обучения в частной католической школе, я собирался приумножить, потом окончить университет и начать собственный бизнес.
— Она согласилась с вами?
— Тогда она расстроилась, но впоследствии ни о чем не жалела.
— Почему Таррант решил разыскать вас спустя столько лет?
— Я знаю, что у него рак простаты и жить ему осталось недолго. Очевидно, он решил найти преемника.
Конечно, Белла знала о болезни Тарранта. О ней знали все. Теперь каждого работника компании интересовало только одно: кто станет наследником его империи.
— У него ведь есть дочь.
— Да, ее зовут Фиона, но она очень молода и, наверное, слишком неопытна.
— Может, Тарранту нужен наследник мужского пола?
Доминик нахмурился:
— Раньше ему никто не был нужен. Тридцать два года назад он отказался от отцовства.
— Официально?
— Да, — выражение лица Доминика было непроницаемым.
Белла не могла представить, что это такое, когда от тебя отказывается отец. Она очень сильно переживала после смерти своего отца. А ее мать… Белла глубоко вздохнула.
— Ваша мать даже не пыталась обратиться в суд?
— Пыталась. Она хотела отправить меня учиться в хорошую школу. Но адвокаты Тарранта сделали все, чтобы дело закрыли.
— Каким образом?
Он помолчал, потом сказал:
— Это было еще до появления тестов на ДНК. Адвокаты заявили, что Таррант Хардкастл не мог связаться с простой девчонкой из Бруклина, и судья им поверил.
Белла медленно вздохнула.
— Я бы была вне себя от ярости, — сказала она.
В его глазах мелькнул странный огонек. Доминик поднял бокал.
4 
