17 
Он обхватил Марджи рукой за плечи, и ей ничего не оставалось, кроме как прижаться к нему, придав этому жесту больше смысла, чем вложил туда он.
— Мы знаем, как ты занят, — сказал Джеймс. — Мы просто хотели поблагодарить тебя лично за все, что ты сделал для города. Народ действительно это ценит.
— Да, — задумчиво произнес Хантер. — Насчет этого...
Собирался ли он признаться этим милым людям, что палец о палец не ударил, чтобы сделать их жизнь лучше? Скажет ли он им, что это Марджи все устроила?
Энни перебила его.
— Один лишь новый детский сад при офисе Кэботов чего, стоит, — сказала она, приложив ладонь к груди. — Марджи говорила нам, как ты хотел, чтобы молодые матери, работающие на Кэботов, имели возможность быть поближе к своим детям.
— Правда?
Марджи почувствовала на себе взгляд Хантера, но не стала поворачивать голову и смотреть на него, боясь увидеть гнев или отвращение в его холодных голубых глазах.
На глаза Энни навернулись слезы, но она сдержала их и рассмеялась.
- Не хватало мне еще расплакаться. Хантер, это очень много для всех нас значит. Я имею в виду, что, когда дети рядом, работается намного легче.
— Хорошо, — пробормотал он. — Это действительно хорошо, Энни, но дело в том...
— Вот видишь, дорогой, — быстро вставила Марджи, пока он не успел разочаровать этих людей. — Я же говорила, что все в городе будут довольны тем, что ты принимаешь активное участие в их жизни.
— Она права, — произнес Джеймс. — Благоустроенная площадка для младшей лиги, все эти цветы вдоль главной улицы...— Он покачал головой. — Приятно осознавать, что Кэботам небезразлична судьба города, который они построили.
— Хантер все это делает с радостью, — улыбнулась Марджи, теснее прижавшись к мужу.
— Мы просто хотели поблагодарить тебя лично, — сказал Джеймс, взяв жену за руку. — Нам пора. Мама Энни присматривает за нашими маленькими разбойниками. Наверное, она уже готова рвать на себе волосы. — Он кивнул. — Рад был тебя видеть, Хантер.
— Спасибо, я тоже.
Когда счастливая парочка удалилась, Хантер не сдвинулся с места. Его рука по-прежнему лежала на плечах Марджи, и она чувствовала, как он напряжен.
— Итак, — мягко произнесла Марджи, не в силах оторваться от Хантера. — Думаю, нам пора идти в магазин Карлы.
Хантер резко развернул ее лицом к себе.
— Сначала ты мне ответишь на некоторые вопросы.
Сглотнув, она подняла голову и посмотрела ему в глаза.
— Что такое?
- Почему ты это сделала? — спросил Хантер. Его лицо было непроницаемым. — Почему ты заставляешь всех думать, что помочь городу было моей идеей? Почему ты не могла все сделать сама, не вовлекая в это меня?
— Потому что я твоя жена, Хантер, — ответила она. — Твое участие подразумевалось само собой.
— Но я тебя об этом не просил, — отрезал он, сверкнув ледяным взглядом. — Я не хотел... не хочу быть ответственным за этот город.
Покачав головой, Марджи увидела в его глазах больше, чем ему бы хотелось. Что бы Хантер там ни говорил, он тоже любил это место. Она это видела, когда они шли по знакомым улицам. Слышала в его голосе, когда он приветствовал старых друзей.
— Неужели ты не понимаешь, Хантер, — мягко произнесла она, накрыв ладонью его щеку. — Дело не в том, чего хочешь ты, а в том, что нужно им. Жителям Спрингвилла нужно знать, что они небезразличны Кэботам. Нравится тебе это или нет, но ты Кэбот.
ГЛАВА ПЯТАЯ
— Чушь собачья, — сказал Саймон. — У тебя нет никаких причин для отъезда, и я не приму твою отставку.
Марджи вздохнула. Она знала, что сообщить Саймону о своем отъезде в конце месяца будет нелегко, но, проведя несколько часов в Спрингвилле с Хантером, обнаружила, что не сможет здесь остаться.
После отъезда Хантера всякий раз, когда она будет приезжать в город, ей придется сталкиваться с жалостью друзей. Они будут о ней говорить и размышлять над тем, что произошло с ее «идеальным» браком.
Одна мысль об этом была для нее невыносима. Этот городок стал для нее убежищем. Местом, где она нашла друзей и обрела дом и чувство принадлежности, которого не испытывала раньше. Ей не хотелось, чтобы что-то изменилось. Поэтому, чтобы защитить себя и свои воспоминания об этом месте, ей ничего не останется, кроме как уехать.
17 
