Особенно,... 
48 
— Можно мне? — он сел рядом с ней и начал перебирать ее локоны.
Она дотронулась до рыжей пряди, упавшей ей на плечи.
— Я забыла…
— Я рад.
Он действительно был рад. Он обожал ее волосы, любил дотрагиваться до них, запускать в них пальцы. Он гладил ее по голове, пока глаза ее не закрылись, а на губах не появилась мечтательная улыбка.
— Как хорошо, — мягко вздохнула она.
— Действительно? А как насчет этого? — Его губы коснулись ее виска, опустились ниже, остановились надолго на губах, глубокий поцелуй, прежде чем он продолжил опускать руку по ее спине, пока не дошел до ягодиц.
— Это слишком хорошо, — проговорила она. — Дорогая, разве это была только прошлая ночь? Кажется, что вечность пролегла между сейчас и тогда.
Она погладила его по щеке и провела пальцем по его губам:
— Правда, вечность?
Он нетерпеливо прошептал ее имя, обвил ее за талию и поцеловал в ладонь. Его глаза пристально смотрели в ее глаза. Между ними пробежал электрический ток, тугой и жаркий. Продолжая ласкать ее, он снял с себя рубашку, откинул одеяло и накрыл ее тело своим. Его поцелуй был таким долгим и страстным, что она чуть не потеряла голову, и тогда он окончательно овладел ею. Она достигла наслаждения почти сразу же и вскрикнула, доставив этим огромное удовольствие Энтони. Розлинн чуть отстранилась, ожидая, когда их дыхание вновь станет нормальным. Она не хотела, чтобы он двигался, и обняла его крепко. Конечно, это не могло бы его остановить, но он и сам не хотел двигаться. Его голова покоилась на ее плече, его дыхание ласкало ей спину.
— Ты заставила меня потерять голову, — вздохнул Энтони.
— Это плохо?
— Можешь судить меня, если я не буду заниматься с тобой любовью в более медленном темпе.
Она засмеялась глубоким смехом:
— Если я правильно поняла, ты напрашиваешься на комплименты. Или ты хочешь знать, не разочаровал ли меня из-за того, что все произошло слишком быстро? Совсем нет. Ты был прекрасен.
Он улыбнулся ей нежнейшей улыбкой, которая отозвалась в ней теплом. Она дышала тяжело, ее губы приоткрылись и поцеловали его. Но потом он встал, поразив ее тем, что стянул с нее одеяло, и прикрывшись им, поднял рубашку с пола, которую до того неосмотрительно бросил. Снова присев на край постели, но на достаточном расстоянии, что должно было предостеречь ее, он заметил:
— Я хотел бы честно признаться, что я солгал тебе сегодня.
— В чем?
— Может, угадаешь, дорогая? — он внимательно посмотрел ей в глаза. — Я не собираюсь продолжать свои отношения с другими женщинами после нашей свадьбы. Я абсолютно разрушил твои планы, не так ли?
— Но ты же согласился!
Он улыбнулся, с удовольствием осознавая свою мужскую победу:
— Я мог сказать что угодно, чтобы заполучить тебя в жены, чтобы ты не могла отступить.
Розлинн взглянула на него рассерженно, кровь закипела в ее жилах.
— Ты женился на мне обманом!
— Я женился на тебе честно.
— Я предложила тебе идеальные условия.
— Но ты не спросила меня о моих желаниях. И, дорогая, если бы ты просто задумалась об этом, ты бы поняла, сколь абсурдным было твое условие. Не ты просила меня жениться на тебе, я сам сделал тебе предложение, и ты прекрасно знаешь, что я не делал этого никогда раньше. Я оставил любовниц в прошлом. Единственная женщина, которую я хочу сейчас, — это жена.
Розлинн просто завораживала магия его нежного голоса.
— Ты говоришь так сейчас, но что будет через месяц, через год? Твои глаза начнут искать новый предмет уже очень скоро…
Энтони усмехнулся.
— Мои глаза выискивали новые предметы целых девятнадцать лет, пока не остановились на тебе. Позволь им отдохнуть, Розлинн. Они выбрали тебя и не хотят больше ничего.
Ее глаза сузились, что не предвещало ничего хорошего:
— Ты считаешь, что это повод для шуток? Позволь мне сказать…
Он приблизился к ней и обхватив ее за талию, повалил на кровать. Одеяло сползло куда-то. Он хотел продолжать удовольствия брачной ночи. Глупая девчонка. Правда была в том, что он не хотел никого кроме нее.
— Так ты все еще настаиваешь на моих любовницах?
— Черт возьми! Разве это не то, о чем я только что говорила! — ответила она.
— Очень хорошо, — его глаза обласкали ее лицо, остановились на губах, и голос его стал глубже:
— И ты готова исполнять эту роль?
— Я?
Он опять умопомрачительно усмехнулся:
— А кто еще?
— Ты можешь получить любую женщину, которую захочешь. Энтони, будь хоть раз в жизни серьезен, — сердито сказала она.
48 
