111 
Голос Яна был полон иронии:
– И это то, что я думаю, Элизабет?
Его звучный голос, произнесший в темноте ее имя, потряс девушку почти так же сильно, как и странное выражение его лица, с которым он смотрел на нее через расстояние, разделявшее их.
– Ч-что же еще могли вы думать?
Положив руки в карманы, он повернулся к ней лицом.
– Я думал, – сказал Ян сквозь зубы, – что вы были не только прекрасны, но и опьяняюще невинны. Если бы тогда в саду я верил, что вы понимаете, на что напрашиваетесь, флиртуя с человеком моих лет и репутации, то воспользовался бы вашим предложением, и мы оба пропустили бы танцы.
Элизабет в изумлении посмотрела на него:
– Я вам не верю.
– Чему вы не верите? Что я хотел тут же затащить вас за кусты и заставить растаять в моих объятиях? Или что у меня хватило совести отказаться от такого постыдного порыва?
Теплое чувство предательски начало медленно растекаться по жилам Элизабет, и она, собрав все силы, боролась с овладевающей ею слабостью:
– Ну, а что случилось с вашей совестью в лесном домике? Вы же знали, что когда я вошла туда, то думала, вы уже уехали.
– А почему вы остались, – продолжал он ровным голосом, – когда поняли, что я еще там?
В смущении Элизабет откинула со лба волосы.
– Знаю, что не должна была делать этого, – призналась она. – Но не знаю, почему я осталась.
– Вы остались по той же причине, что и я, – сказал он с грубой прямотой. – Мы хотели друг друга.
– Это было ошибкой, – возразила она рассерженно. – Опасной и… глупой!
– Глупой или нет, – сказал он решительно, – я хотел тебя. Я хочу тебя сейчас.
Элизабет сделала ошибку, посмотрев на него, – против ее воли его янтарные глаза смотрели на нее, не позволяя отвести взгляд. Шаль, которую она сжимала как спасительную соломинку, выскользнула из бесчувственной руки и свисала сбоку, но Элизабет этого не замечала.
– Никто из нас ничего не выиграет из-за того, что мы будем притворяться, будто тот уик-энд в Англии закончился и забыт, – сказал Ян решительно. – Вчерашний день доказал, что он не кончился, если не доказал больше, что он никогда не был забыт – все это время я помнил тебя, и я очень хорошо знаю, что ты помнила меня.
Элизабет хотела возразить; она почувствовала, что если сделает это, то ее обман так возмутит его, что он повернется и уйдет от нее. Она подняла подбородок, не в состоянии отвести от него глаз, но на нее произвело слишком сильное впечатление то, в чем он только что признался, и не могла солгать ему.
– Хорошо, – сказала Элизабет неуверенно, – вы победили, я никогда не могла забыть вас и тот уик-энд. Ну, как я могла? – добавила она в свою защиту.
Он улыбнулся в ответ на ее сердитый выпад, и его голос приобрел мягкость тяжелого бархата.
– Подойди, Элизабет.
– Зачем? – спросила она дрожащим шепотом.
– Затем, чтобы закончить то, что мы начали в тот уик-энд.
Элизабет смотрела на него, застыв от страха, смешанного с сильным волнением, и отрицательно затрясла головой.
– Я не буду принуждать тебя, – тихо сказал Ян, – и не буду принуждать тебя делать то, чего ты не хочешь, когда я обниму тебя. Подумай об этом как следует, – предупредил он, – потому что, если ты подойдешь ко мне сейчас, ты не сможешь сказать себе завтра утром, что я заставил тебя против твоей воли или что ты не знала, к чему это приведет. Вчера никто из нас этого не знал. Сегодня мы знаем.
Какой-то внутренний предательский голосок побуждал ее подчиниться, напоминая о том, что после публичного наказания, которое она испытала с тех пор, как они встретились, Элизабет заслужила несколько тайных страстных поцелуев, если хотела их. Другой голос предупреждал ее не нарушать правил еще раз.
– Я… я не могу, – слабо воскликнула она.
– Нас разделяют четыре шага и полтора года желания быть вместе, – сказал он.
Элизабет с трудом произнесла:
– А не могли бы вы встретить меня на полпути?
Наивная прелесть вопроса почти обезоружила Яна, но у него хватило силы покачать головой:
– Не в этот раз. Я хочу тебя, но не желаю, чтобы ты завтра смотрела на меня как на чудовище. Если ты хочешь меня, все, что нужно, – это подойти ко мне.
– Я не знаю, что я хочу, – воскликнула в отчаянии Элизабет, глядя вниз на долину, как бы собираясь броситься вниз с тропы.
– Иди сюда, – позвал Ян хрипло, – и я покажу тебе.
Ее покорили не его слова, а тон, каким он сказал это.
Словно увлекаемая чужой волей, сильнее ее собственной, Элизабет подошла к Яну и очутилась в его руках, которые обняли девушку с поразительной силой.
111 
