41 
Он начал двигаться к ней, но она твердо стояла на месте. Джеймс окинул взглядом дом, где она снимала квартиру:
— У тебя отличное жилье, Лили. Должно быть, стоит кучу денег. — Оторвав взгляд от дома, он снова пронзительно взглянул на нее. — Эти хоромы оплачивает твой новый любовник?
Лили постаралась ответить спокойно:
— Я сама плачу за него.
— Расплачиваешься своим телом?
— Я не намерена слушать подобные вещи!
— Но я еще не все сказал. — Джеймс сделал шаг вперед. — Ты стонешь в его объятиях, Лили? Вот так, когда он становится… чрезмерно настойчивым, так сказать? — Он сильно толкнул ее в плечо и улыбнулся, когда она устояла на ногах. — Сука! Ты приглашаешь его в свою квартиру! Проводишь с ним выходные дни!
«Он что, следил за мной?» Лили почувствовала, как холодок пробежал по ее спине.
Он резко ударил ее по щеке, и она отпрянула в потрясении.
И это был Джеймс? Внешне мирный и спокойный человек, за которого она чуть не вышла замуж? Ни разу за время их отношений он не проявлял ни физической, ни словесной агрессии. Иногда Джеймс выражал собственнические чувства, но Лили объясняла это тем, что он хотел уберечь, защитить ее. Но такое… такое поведение раскрывало его со стороны, о которой Лили даже не подозревала. Это лишь доказывало то, как прекрасно он играл свою роль, а она его совершенно не знала.
— Ты от меня не уйдешь! — Шагнув к ней, он крепко схватил ее за плечи. Затем впился губами в ее губы.
Лили изловчилась и сильно ударила его ногой, на секунду почувствовав удовлетворение, когда он застонал от боли.
Но Джеймс не отрывался от ее губ, неистово целуя ее, и тогда Лили прикусила его язык, чтобы высвободиться. На секунду ей показалось, что ей это удалось, но он был выше и тяжелее ее, а злоба давала ему дополнительное преимущество. В следующий момент рука его взметнулась в воздух и ударила ее в висок, и Лили полетела на землю.
Резкая боль смешалась с неимоверным изумлением.
Джеймс… Джеймс бил ее?!
Лили ударилась обо что-то твердое и закричала, как раненый зверь, моля о помощи.
Потом она смутно вспоминала о том, что кто-то закричал, раздался топот бегущих ног, затем взволнованный мужской голос спросил:
— С вами все в порядке?
Вслед за ним прозвучал женский голос:
— Вы ушиблись? Можете встать?
«Да. Возможно».
Она произнесла эти слова вслух? Кто знает… Голова ее была словно чужая, связно мыслить Лили не могла. Она едва различала мужской голос, раздававшийся будто где-то вдалеке, слышала слова «полиция», «скорая помощь».
— Вас надо показать доктору, — тихо произнес женский голос. — Мы можем позвонить кому-нибудь из ваших близких?
«Нет». Лили осторожно пошевелилась, руки и ноги вроде целы. Голова болит, болят ребра.
— Мой дом — в нескольких метрах отсюда.
Лили взглянула на сумку, валявшуюся на земле среди осколков стекла и растекшегося маринада.
— Там ваша сумка. — В голосе мужчины прозвучало искреннее сожаление, когда он указал на высыпавшиеся из нее продукты. — Боюсь, не осталось ничего целого.
— Мы отведем вас в холл и подождем, пока не приедет помощь, — сказала женщина.
Все тело ее болело, и Лили, облизав губы, почувствовала во рту вкус крови. Замечательно. Это как раз то, что ей нужно, чтобы выйти завтра в таком виде на работу.
— Спасибо вам.
Ей было трудно двигаться, и Лили испытала благодарность, когда мужчина и женщина, взяв ее под руки, медленно повели ко входу в дом. Лили набрала секретный код, двери открылись, ее ввели в холл и усадили в кресло.
Лили смутно слышала голоса, звяканье дверей открывающегося лифта, выражение сочувствия… и звонок домофона.
Суеты она хотела меньше всего на свете. Единственное, что ей сейчас было нужно, — это оказаться в тиши своей комнаты, принять горячий душ, а затем лечь в уютную постель.
— Мне лучше подняться в свою квартиру.
— У вас сильные ушибы, — стали уговаривать ее. — Вам лучше посидеть здесь спокойно некоторое время.
Хорошо, пять минут, десять…
Тут входные двери распахнулись — и в них появилась знакомая высокая мужская фигура.
Лили закрыла глаза, затем медленно открыла их — Алессандро стоял рядом с ней. Мускул дрогнул на его щеке, когда он взглянул на ее бледное лицо.
— Лилиана! — угрожающе-спокойно произнес он, опускаясь перед ней на колени.
— Что ты здесь делаешь? — еле произнесла она, с трудом шевеля распухшими губами.
41 
