15 
Невозможно было не вспомнить, как он провел здесь столько лет со всеми своими родными. Воспоминания накатывали, как волны Ирландского моря: о рождественском угре, о темных зимних вечерах перед камином, приятели отца за бренди. Он с трудом отключил мозг от воспоминаний.
Зачем это? Все равно ему предстоит покинуть страну, чтобы избежать преследования. Через несколько минут он уведет из стойла свежего коня и вернется в Корк. Он должен быть там до рассвета и успеть на корабль.
Он должен так поступить и не мог сдвинуться с места.
Он пришел потому, что Эль выходит замуж.
Он прислонил лицо к холодному стеклу, глядя, как Тирелл хлопнул шутливо по плечу Девлина, и они, смеясь, покидают столовую вслед за остальными мужчинами. Как трудно и невозможно заглушить тоску и желание вновь очутиться в родной семье. Нет, нельзя забывать, что его ищут и назначена награда за его голову, к тому же он не хочет вместе с собой утащить в пропасть отца и братьев.
Теперь женщины встали, он увидел, как Тирелл обнимает за плечи леди с роскошными тициановскими волосами. Мать с улыбкой приглашала всех в соседний салон. Графиня выглядела, как всегда, элегантно, но выглядела старше. Он не обманывал себя — его исчезновение должно было ее расстроить.
Одна из женщин отошла в сторону с Рексом. Сердце его на миг остановилось, потом сильно забилось от волнения. Это была Эль.
Он был поражен. Она изменилась, но он узнал бы ее где угодно. Эль. Ничего не осталось от угловатого длинного подростка. Но если вспомнить тот последний день, когда он покидал дом четыре года назад и она выбежала к нему, уговаривая остаться, уже тогда это была девушка, похожая на готовый распуститься бутон. Он не забыл, как она высока, ее лицо чуть-чуть изменилось — несколько угловатые черты округлились, теперь овал лица стал совершенным. Как и ее фигура. Она стала прекрасной женщиной, способной соблазнить любого, и вызывала восхищение.
Он видел, как она старается уговорить в чем-то брата, очаровать его, и испытывал панику. Он ожидал вернуться к тоненькой молодой девушке, которую никто еще не целовал, видя в ней только друга и сестру. Он почти мог расслышать, что она, смеясь, говорит Рексу.
Я уже говорила тебе, что ты мой самый любимый брат?
Слова, которые она говорила им, всем своим братьям… Кроме него.
Он смотрел на нее и видел женщину, способную поразить воображение и заставить волноваться и, хотя это было немыслимо, невозможно, пробуждавшую в нем желание. Он не мог желать девушку, которую всю свою жизнь считал сестрой. Но тело с ним было не согласно, и, вероятно, сказались два года вынужденного воздержания.
Она уже отошла от Рекса и приблизилась к красивому молодому человеку со светлыми волосами, взяла его под руку. Он понял, что это жених — Синклер. Он был не только красив, но и обладал манерами и внешностью прирожденного аристократа. Шон возненавидел его с первого взгляда.
Теперь его трясло от ярости — на нее, на Синклера, на себя. Конечно, она повзрослела, но почему кто-то вдруг имеет на нее право? И куда это они направились вдвоем? Столовая опустела.
И в тот же момент услышал, как открылась дверь на террасу. Он услышал ее смех, такой знакомый и в то же время чужой и новый. Она смеялась, как смеются женщины, которые хотят обольстить. Он прижался к стене и, стоя в полной темноте, наблюдал, как они подошли к балюстраде. Они были так поглощены друг другом, что вряд ли могли заметить его, слившегося с темной стеной. Походка ее тоже изменилась, хотя она по-прежнему делала большие шаги, но теперь грациозно покачивала бедрами. Она шла как женщина, которой любуются, на которую все смотрят.
— Я уже говорил тебе, что ты необыкновенно хороша сегодня. — И Синклер взял ее руки в свои.
Шону захотелось его задушить.
— Не думаю. Но если и говорил, можешь повторить.
Она флиртует? Эль и флирт?
— Как ты прекрасна, — невнятно произнес Синклер, и Шону был ненавистен его изменившийся голос, отражавший долго сдерживаемую страсть. Они не должны оставаться одни ночью на темной террасе. Какого дьявола? Где все? У нее три брата, которые должны охранять се. И где они все?
— А вы, сэр, слишком галантны и способны очаровать леди, — кокетничала она, — и мне просто удивительно повезло, что я выхожу за вас.
— Когда ты рядом, невозможно сдерживаться. — Он перешел на шепот.
Знал ли этот англичанин, что девушка, которую он выбрал, настоящий сорванец? Или она теперь уже не позволяет себе скакать галопом, драться на кулаках и ругаться? Уже не охотится и не ловит рыбу? И теперь успешно осваивает флирт?
15 
