35 
Рена кивнула.
— Вы правы. Это как раз в духе такого жадного, подозрительного типа, как он.
— Так что же произошло, когда вы ему отказали? Как он отреагировал?
Девушка пожала плечами. Ей не хотелось рассказывать, что было дальше.
— Рена, что такое? Он посмел вас ударить?
— Нет, конечно нет.
— Что тогда? Пожалуйста, не утаивайте от меня ничего. Рена! Ради всего святого, вы меня пугаете.
— Он хотел купить меня по-другому, — сказала она, не глядя на Джона.
— Хотите сказать, он…
Она пожала плечами и как можно непринужденнее ответила:
— Он предложил поселить меня в красивом доме на Парк-Лейн, модную одежду, драгоценности — все, что я пожелаю.
— Что он предложил?! — Слова вырвались из его груди яростным шепотом.
— От этого я тоже отказалась, и он сильно разозлился.
— Он посмел предложить вам такое? — все также тихо спросил Джон. — Посмел опорочить вас, пусть даже в мыслях?
Он вскочил на ноги.
— Джон, куда вы?
— Я найду его и придушу.
На лицо графа набежала черная тень, Рена никогда раньше не видела его таким. Дружелюбный шутник, которого она знала, внезапно сменился человеком в свирепой ярости.
— Нет! — Девушка вскочила с места и выбежала вслед за Джоном из кухни. — Не делайте этого.
— Думаете, я буду сидеть сложа руки, в то время как он оскорбляет вас?
Граф начал подниматься по лестнице.
— Куда вы идете?
— За пистолетом.
Рена побежала за ним по ступенькам, стараясь не отставать. Граф достиг своей комнаты прежде, чем девушка успела его догнать.
— Джон, послушайте, вы ничем не можете помочь.
— Я могу заставить его пожалеть, что он родился на свет. Я могу притащить его сюда и заставить ползать перед вами на коленях…
— И что тогда останется от моей репутации? Рена взяла Джона за плечи и легонько тряхнула.
Она чувствовала, что он дрожит от гнева.
— В таком случае я пулей высажу его презренные мозги! — почти прокричал он. — Да, вот что надо сделать. Тогда грязные мысли, которые он посмел питать на ваш счет, разлетятся вдребезги, и никто никогда не узнает, что он оскорбил самую чудесную, самую совершенную из женщин на земле. Рена, Рена, неужели вы думаете, что я прощу ему это?
Она не знала, как ответить на эти слова, но ей и не пришлось ничего говорить, ибо в следующую секунду Джон прижал ее к себе и принялся осыпать лицо девушки горячими поцелуями, бормоча что-то несвязное в перерывах между ними.
— Ты моя, понимаешь? Я не потерплю, чтобы этот человек даже смотрел на тебя, а тем более думал… Боже мой! Поцелуй меня, милая… Поцелуй меня и скажи, что мне все это не чудится, скажи, что тоже меня любишь…
— О да… да, я так сильно тебя люблю!
Рена обещала себе, что никогда не признается ему в любви, ради его же блага. Но слова сами сорвались с губ в ответ на чувства Джона. Он любит ее! Он так сказал. И ничто на земле не помешает ей ответить на его любовь.
— Я люблю тебя, — сказал он, отстраняя девушку и глядя ей в лицо. — Я люблю тебя, как только мужчина может любить женщину. Это было предначертано. Это наша судьба. Я не смог бы противиться ей, даже если бы захотел. Но я не хочу. Я хочу любить тебя и находить в тебе радость до конца своих дней. И если это не взаимно, мне незачем жить.
— Но это взаимно! — воскликнула она. — Взаимно. Ах, Джон… любимый…
— Поцелуй меня, — сказал он, и на этот раз он приказывал.
Рена с радостью повиновалась. В будущем их может ждать горькое расставание, но в этот миг она насладится своей любовью сполна. Блаженство быть избранной тем, кого выбрало собственное сердце, было слишком сладким, чтобы от него отказаться.
— Скажи еще раз, что любишь меня, — сказал он. — Позволь услышать, как ты это говоришь.
— Я люблю тебя, люблю, — пролепетала Рена. — Я не думала, что любовь может возникнуть так быстро… никогда не знала…
— Она может возникнуть мгновенно, — с жаром сказал Джон. — Я влюбился в тебя в первый же день. Разве ты не почувствовала, что наши сердца инстинктивно потянулись друг к другу?
— О да, да. Я тоже это почувствовала, хотя мы были тогда совершенно чужими.
— Мы никогда не были чужими, — с нежностью произнес граф. — Мы всегда знали друг друга и будем принадлежать друг другу до последнего вздоха.
— До последнего вздоха, — торжественно согласилась девушка.
Она ничем не выдала своего страха за будущее. К тому же это была правда. Жизнь может их разлучить, но она всегда будет принадлежать ему. После Джона не может быть никакого другого мужчины.
35 
