109 
— Вам нездоровится? — спросил делла Ровере. — Вы так бледны, мадонна.
Катерина слабо улыбнулась.
— В последние дни я сильно страдаю от жары.
Делла Ровере пожал плечами и умудрился, ни на минуту не прерывая беседы, уничтожить целое блюдо миног и запить их огромным кубком вина. Он поднял пустой бокал, дожидаясь повторения. Спустя четыре секунды посудина все еще была пуста, и кардинал свободной рукой взял прогулочную трость. Когда слуга, подносивший вино, понял, что его преосвященству требуется добавка, и подошел, делла Ровере развернулся в кресле и ударил парня тяжелой палкой по лодыжкам.
Слуга вскрикнул от боли, а делла Ровере проговорил:
— Бездельник! Пусть это научит тебя вниманию.
В следующий миг, когда слуга трясущимися руками наполнил его кубок, делла Ровере с любезным видом развернулся к Катерине и сказал:
— Требуется немалое время, чтобы как следует вышколить их. Если он снова ошибется, я рекомендовал бы выпороть его.
Катерина ответила улыбкой и принялась расспрашивать кардинала о его учебе во Франции. Делла Ровере тем временем вплотную занялся молочным поросенком.
— Я учился естественным наукам, — отвечал он. — Но больше всего мне нравилось военное дело. Я предпочел бы стать солдатом, однако дядя уже избрал для меня иной путь.
— Военное дело! — На этот раз Катерина улыбнулась вполне искренне, даже подалась вперед, наклонившись над столом. — Если бы я родилась мужчиной!.. Честно говоря, настоящее счастье я испытываю только тогда, когда упражняюсь с мечом.
— Женщина с мечом? — Джулиано нахмурился. — Но это же противоестественно!
Графиня потупила взор и заявила:
— Но я так восхищаюсь воинами. Это благороднейшее из призваний… для мужчины, разумеется.
При этих словах кардинал расцвел. Слабая улыбка заиграла на его губах.
— Именно! Иногда я представляю себя генералом, который сражается с турками. Не стоит забывать, что Крестовые походы не увенчались успехом. Пора бы устроить новый.
— Совершенно верно, — согласилась Катерина, лучась восторгом, какого она вовсе не испытывала. — Вот слова истинного мужчины. Если кому-то и суждено победить султана, то это вам.
Делла Ровере принял ее восторги за чистую монету, заулыбался, схватил жирными пальцами кубок и сделал большой глоток. На этот раз парень, прислуживавший ему, наполнил посудину, как только та коснулась стола.
Выдержав паузу, графиня сменила тему:
— До меня дошли слухи, что Родриго Борджа относится к тем людям, которым нельзя доверять. Однако же он ищет моего расположения, и мне необходим совет. Как я могу помочь супругу укрепить его позиции?
— Борджа! — Делла Ровере фыркнул и принялся за поросенка. При этом он продолжал говорить, хотя и несколько невнятно из-за мяса во рту: — Лучше вам не иметь с ним никаких дел. Он опасный человек, верить ему нельзя.
— Но почему, ваше преосвященство? — Темно-голубые глаза Катерины широко раскрылись якобы от испуга. — Я слышала, он самый богатый и влиятельный человек после Сикста. Борджа служит вице-канцлером курии так долго, что приобрел настоящее состояние и громадное влияние на кардиналов.
Делла Ровере поджал губы и заявил:
— Лично на меня он не имеет никакого влияния! Поймите, Катерина, вы красивая молодая женщина! Он будет одурманивать вас льстивыми речами, пойдет на что угодно, лишь бы соблазнить.
Графиня изобразила крайнее потрясение и спросила:
— Но о своем состоянии он говорил правду, так?
— Он богат, это верно, и должность вице-канцлера предоставляет ему неограниченные возможности по части взяток. Однако… — Кардинал замотал головой от одной мысли о Борджа, умолк, отхлебнул вина, самодовольно, нагло ухмыльнулся, поглядел на Катерину и сказал: — Я вовсе не хвастаю, а всего лишь сообщаю факт. За год я получаю от своих бенефиций столько, сколько Борджа не имеет и за пять. Теперь о власти. Борджа — способный администратор и политик. Многие в курии поддерживают его, из года в год оставляют на прежней должности. Но захотим ли мы провозгласить его Папой? Никогда! — Он понизил голос и перегнулся через стол. — Я открою вам правду, Катерина. Борджа прекрасно ладит с товарищами, но все до единого знают, что он обожает заговоры и всегда готов на преступление. Этот кардинал слишком порочен и опасен, чтобы сесть на папский престол.
— Опасен? — Теперь Катерина слушала со всем вниманием. — Чем же именно?
109 
