Особенно,... 
6 
— У Моргана появилась хорошая идея. Дина.
Дина пристально посмотрела на деда. При свете свечи Брюс Кирстен выглядел на двадцать лет моложе. У него были густые седые волосы и брови, живые серые глаза и гладкая загорелая кожа. Он с любовью глядел на внучку. Она вцепилась в стакан с водой и нервно вертела его в руках.
— У такого злюки, — сказала она, глядя в стакан так, что казалось, вода вот-вот закипит от ее взгляда.
— Его можно понять. Он рассказывал мне прошлым вечером о своей жизни. Его родители умерли…
— Умерли? — удивилась она. — Это он тебе сказал?
— Я думаю, если ему дать шанс, он может чего-то достичь.
Если бы ты только знал, подумала она. Вслух же сказала:
— Он слишком долго был в беде, чтобы знать, как из нее выбраться.
— Возможно. Ты всегда была слишком хорошей девочкой, чтобы понять такого, как Морган. Ты слишком нетерпима. Дина, — сказал Брюс с сожалением и, помолчав, тихо спросил:
— Знаешь, кого он мне напоминает?
Дина не имела ни малейшего представления.
— Кого?
— Меня самого в его возрасте.
— Не может быть!
— Правда. Мне было столько же лет, сколько ему, когда я в Германии попал в переплет и должен был уехать. Мне пришлось начинать сначала именно здесь. Я подумал, почему бы и Моргану не сделать то же самое. Предложил ему остаться с нами. Он молод, вынослив, красив. Именно такой человек создан для работы на свежем воздухе. Дина, он мне нужен. С годами я все больше ощущаю потерю сына.
Дина остолбенела. Всю жизнь она старалась заменить ему сына и теперь со всей ясностью поняла, что все ее старания пошли насмарку. Ревность к новому разлучнику наполнила ее.
— Ты это серьезно?
— Более чем серьезно.
Про себя она кипела от негодования, но вслух произнесла совсем спокойно:
— Он только хочет тобой воспользоваться, дедушка. С чего ты взял, что он может измениться?
— Он сам сказал это. Дина. Вчера он сказал мне, что ничего не обещает, но останется и попробует.
Дину трясло.
— Я сделала большую ошибку, что не оставила его на дороге, — заплакала она, кидаясь к двери. Но, к ее ужасу, Морган, стоя на костылях, преградил ей дорогу. Он прямо смотрел ей в глаза своим пронзительным голубым взглядом.
— Я в самом деле хочу измениться, — раздался его циничный, взрослый и, увы, такой красивый голос. — Неужели в это так уж трудно поверить. Дина?
— Невозможно, — выпалила она и, отпихнув его, бросилась в свою комнату.
Прошло шесть недель, Морган все глубже вникал в дела на винограднике. Он был неразлучен с Брюсом. Дина всячески старалась избегать Моргана, поэтому редко виделась с дедом и была в плохом настроении. Брюс не раз называл ее капризным ребенком. Он никак не мог понять, что Дина просто не доверяет Моргану и боится, что он может причинить ему вред. Но по какой-то, одному Богу известной, причине она не рассказала Брюсу того, что знала.
Однажды морозным воскресным днем Дина прогуливалась одна вдоль реки, размышляя о Моргане и о том, как все переменилось, когда он вошел в их дом. Виноградные лозы были покрыты коркой льда и сверкали на солнце, как бриллианты. Деревья вдоль реки стояли голые и темные, с окоченевшими скрюченными ветками.
Дине не хотелось возвращаться домой, несмотря на пронизывающий ветер, чтобы не видеть Моргана и не испытывать мук ревности. Она прошла милю, как вдруг что-то заставило ее поднять голову, и она увидела Моргана, медленно пробирающегося сквозь рады виноградника. У нее испортилось настроение, когда он нагнулся и стал рассматривать лозу, где на месте среза появилась коричневая корка. Она знала, что нехорошо все время подозревать Моргана в неискренности, но попыталась спрятаться.
Его решительный голос остановил ее:
— Дина!
Она подождала, сжимая кулаки.
— Я давно хочу с тобой поговорить, Дина. Он стоял рядом с ней, распространяя свежий запах одеколона после бритья. Темные слаксы обтягивали его бедра. Кожаная куртка деда была ему явно велика и висела на плечах. Не глядя на него, она чувствовала его мужскую привлекательность.
— Ты избегаешь меня. Дина.
— У меня есть причины, — пробормотала она.
— Хотелось бы их узнать. — Его красивый голос был мягким и ласковым.
— Я не хочу, чтобы ты здесь оставался. Вот и все. — Она все еще не смотрела на него.
— Почему? Может быть, я тебя чем-то невольно обидел?
— В конце концов ты кого-нибудь обидишь, если не уедешь.
— С чего ты взяла? — В его низком голосе снова зазвучала соблазняющая мягкость. — Это потому…
6 
