45 
Джейк уселся на стул прямо напротив нее. Его адвокат занял место справа. Это было его молчаливое послание. Противостояние, как на поле битвы. Ну, давай, нападай, призвала Элиза.
К счастью, блестящий полированный стол темного дерева был достаточно широк, чтобы исключить возможность того, что они могли коснуться друг друга коленями или обувью. Потому что, несмотря ни на что, ее треклятое либидо по-прежнему жаждало его прикосновений. Это выходило за рамки психического здоровья…
Мари еще раньше объяснила ей ситуацию с юридической точки зрения, но Элиза все равно с напряженным вниманием слушала все, что говорила кузина, и в то же время не сводила взгляда с лица Джейка. Оно ничего не выражало — ни малейшего намека на какую-либо реакцию. Он только провел пальцем по воротнику и тронул галстук, очевидно чувствуя себя скованным этой одеждой. Элиза догадывалась, что в глазах адвокатов ему хотелось выглядеть грозным бизнесменом-миллиардером.
Мари объяснила, что никаким законным образом невозможно оформить опекунство над нерожденным ребенком. Однако стороны согласились подготовить документ, устанавливающий их совместное опекунство для предоставления суду после того, как ребенок родится живым.
Элиза знала, что кузина произнесет эту фразу, и в ожидании ее сильно прикусила себе губу. Она перехватила взгляд Джейка и его легкий кивок, подтверждавший, что он понимает, как ей тяжело это слышать. Потому что эти слова допускали возможность того, что за это время может произойти что-то плохое. Больше всего на свете Элиза боялась потерять ребенка, хотя доктор уверяла ее, что беременность протекает вполне благополучно.
Джейк так крепко сжал руки, что у него побелели костяшки пальцев. Возможно, он тоже этого боялся. Ей вспомнилось, каким заботливым он был в тот день, когда она попала в больницу.
Элиза старалась отыскать хотя бы самые незначительные признаки того, что он ей не враг, что все это какая-то ошибка. Недопонимание. Хотя бы самое малое проявление сочувствия. Но потом она вспомнила, почему она здесь. Потому что ее хотели заставить подписать соглашение, которое она не хотела подписывать.
Элиза чувствовала нависшую над ней угрозу — скорее намек, чем открыто выраженную в словах. Если она откажется сотрудничать с Джейком, он употребит все свое влияние, чтобы лишить «Королев вечеринок» богатых клиентов. И это именно сейчас, когда беременность не позволяла ей часто бывать на работе, а их новый шеф-повар ушел в конкурирующую фирму, и, значит, ее любимое детище — и единственный источник дохода — стояло на краю пропасти. Разве у нее был выбор?
Мари размеренным голосом продолжала. Она говорила, что обе стороны признают отцовство Джейка Марлоу, поэтому необходимость назначения судом генетической экспертизы отсутствует. Она перечисляла пункты предлагаемого соглашения об опекунстве, начиная с ограниченного числа посещений ребенка отцом в первое время, пока ребенок совсем маленький, и заканчивая его правом забирать ребенка на выходные и на каникулы. Официально ребенок получит фамилию Данн-Марлоу, а его имя будет выбрано с согласия обеих сторон в зависимости от его пола.
Потом слово взял адвокат Джейка, перечисливший пункты щедрого содержания, которое намеревался предоставить мистер Марлоу: оплата всех медицинских расходов, дом, оформленный на имя ребенка и находящийся в доверительном управлении мистера Марлоу, трастовый фонд, учрежденный…
Элиза привстала со своего стула. Она больше не могла ни секунды выносить этот спектакль.
— Довольно. Мне известно содержание этого документа. Просто дайте его мне, и я подпишу.
Она снова опустилась на стул и наклонила голову к Мари, ожидая ее совета.
— Ты уверена? — тихим голосом спросила кузина. — Ты не хочешь выслушать дальнейшие пояснения по поводу трастового фонда? Или?..
— Нет. Я хочу поскорее с этим покончить, и все.
Ее поразила курьезность происходящего. Джейк так волновался по поводу охотниц за деньгами. И вот теперь он настаивал, чтобы Элиза получила деньги, которые она не хотела брать, и связала себя путами, отравлявшими атмосферу радостного ожидания, свойственного беременности. Она старалась сосредоточиться на ребенке. На этом драгоценном маленьком человеке, который спокойно и счастливо рос у нее внутри. Ее неродившийся ребенок — вот единственное, что имело значение.
Элиза избегала смотреть на Джейка, когда ставила подпись во всех нужных местах этого многостраничного документа. Она так сильно давила на ручку, что бумага рвалась.
45 
