Особенно,... 
30 
– Ясно. – Олив заметно удивилась. – Мистер Столли пришлет их мистеру Стоуну в конце недели.
«Почему? – хотелось спросить Лаки. – Почему не сейчас?» Вместо этого она театрально застонала.
– Только не говорите мне, что я проделала весь этот путь зря.
Олив изобразила сочувствие.
– Жарко, верно?
Заметив в углу комнаты автомат с охлажденной водой, Лаки попросила разрешения попить.
– Конечно, – сухо ответила Олив, хотя ее глаза быстро метнулись в сторону двери, ведущей во внутреннее святилище, как будто ей требовалось одобрение мистера Столли.Лаки подошла к автомату, с удовольствием и не торопясь выпила прохладной воды, одновременно осторожно осматриваясь по сторонам. Стены приемной окрашены в светлый бежевый цвет, пол покрывал ковер в тон стенам, вид из большого современного окна был просто потрясающий. Ничего общего с унылым кабинетом Германа Стоуна. Стены увешаны фотографиями в металлических рамках, запечатлевших Микки Столли с разными знаменитостями и политиками.
Послышался какой-то шум, и в приемную вплыла женщина. Остановившись в драматической позе, она спросила:
– Олив, дорогая, он здесь?
Олив вскочила.
– Мисс Раш, он вас ждет.
Фальшивый смех колокольчиком.
– Ну, разумеется.
Сьюзи Раш была маленькая и худенькая, со светлыми волосами, искусно уложенными в аккуратную прическу, широко расставленными бледно-голубыми глазами, фарфоровой ножей и тонкими губами. Ее можно назвать хорошенькой, и в ней чувствовался характер. На кинозвезду она походила мало. Скорее соседская девчонка, чем Мэрилин Монро.
Олив нажала кнопку внутренней связи. Босс отреагировал сразу. Распахнув дверь и объятия, он воскликнул:
– Сьюзи, крошка моя! Заходи.
Сьюзи-крошка-моя с ходу кинулась ему на шею и задержалась там на несколько мгновений. Послышались звуки, напоминающие мяукание. Затем парочка, все еще обнявшись, прошла в кабинет, захлопнув за собой дверь.
Ноздри у Олив раздувались. Что-то не нравится? Лаки не была уверена.
– Это кто, Сьюзи Раш? – поинтересовалась она невинно.
– Никогда не просите автограф, – строго предупредила Олив. – На студии такие правила.
– Я и не собиралась, – не удержалась от ответа Лаки.
Олив перестала обращать на нее внимание и занялась бумагами, лежащими на столе. Похоже, ее не приводило в экстаз присутствие Сьюзи Раш в кабинете босса.
– А где-нибудь здесь можно пообедать? – спросила Лани как можно вежливее, желая завоевать симпатии Олив.
– В столовой, – ответила Олив, не поднимая головы.
– Может быть, пообедаем вместе? – рискнула предложить Лани.
– Я редко обедаю, – коротко проинформировала Олив. – Столовая на полпути к вашей конторе. Передавайте привет тете. – Ее выпроваживали, никаких сомнений в том не оставалось.
Так… Значит, англичанка Олив неравнодушна к своему боссу, который в данный момент совершенно очевидно занят вылизыванием задницы или каких других частей тела Сьюзи Раш.
Очень интересно.
И Микки Столли не желает показывать финансовые документы по трем большим картинам, находящимся в данный момент в производстве. Еще интереснее.
Хоть ничего особо важного она не узнала, все же начало положено. По крайней мере, ей удалось взглянуть на первого мерзавчика, Микки Столли, бронзового от загара живчика с глазами кобры и фальшивой улыбкой.
У сверкающего здания был разбит небольшой сквер с дорожками, вдоль которых тянулись тенистые деревья, цветочными клубами и хитроумным фонтаном в центре. Там же стояла скамейка, на которую Лаки и уселась, чтобы понаблюдать за людьми, входящими в главное здание и выходящими из него.
Прошли несколько секретарш. Еще парочка начальников, которых можно было узнать по официальной калифорнийской манере одеваться. Высокая женщина в желтом костюме от Донны Каран, туго перехваченном поясом. Наконец появилась Сьюзи Раш, в больших солнцезащитных очках в белой оправе, скрывающих ее лицо.
Сьюзи не простояла на ступеньках и минуты, как подкатил лимузин шоколадного цвета, и она исчезла внутри него.
Спустя пять минут вышел Микки Столли в компании еще двух мужчин. Троица удалилась быстрым шагом.
Лаки прошла за ними до самой столовой, где их провели в отдельный зал. Она отыскала свободный столик на двоих в общем зале и уселась.
Теперь, когда она выглядела как прислуга, Лаки чувствовала себя невидимой. Казалось, люди не замечали, что она существует, – тут недолго заработать комплекс неполноценности. К счастью, она знала, что стоит ей переодеться, как все изменится. Да, внешность – великая сила. Люс и Лаки. Два разных человека, живущие в двух разных мирах.
30 
