20 
Мэри Кей прикусила губу и еще настойчивее уставилась в окно. У меня оставалось лишь несколько попыток до школы. «Ты считаешь Алису злобной?» — спросила я.
Мэри Кей обратила ко мне свои удивленные глаза: «Нет».
«Она обманщица? Мошенница? Воровка? Она ухлестывает за Марком Чэмберсом? Она говорит о тебе гадости за твоей спиной?»
«Нет, конечно нет,» сказала Мэри К., «Она действительно классная»
«Вот именно. Вам, ребята, нравятся одни и те же книги, фильмы, одежда. У вас одинаковое, невероятно «хромающее» чувство юмора. Вы обе необъяснимо запали на Терренса Хагена, самого скучного актера, который когда-либо существовал».
Мэри К. захихикала. Ее лицо успокоилось. И я запустила последний выстрел.
«Мэри Кей, ты можешь быть друзьями с тем, с кем хочешь. Если бы я не считала, что ты волнуешься об Алисе, я бы заткнулась. Но ты действительно беспокоишься о ней. Прямо сейчас Алисин папа готовится к свадьбе. Она пытается принять свою новую полу-сущность. У нее нет настоящей мамы. Я просто думаю, что ей могли бы быть полезны друзья. И между нами, мне кажется, что она совсем не будет против, если эти друзья не будут иметь ничего общего с Виккой».
Я припарковала свой автомобиль на школьную парковку, с хрустом раздавливая колесами маленькие белые раковинки, покрывавшие землю.
«Ты права,» мягко сказала Мэри К., беря портфель. «Я действительно забочусь об Алисе. Я действительно хочу дружить с нею.»
«Отлично», — радостно воскликнула я. «И кстати подумай, раз уж ты такая супер, супер, супер упорная, то, вероятно, ты могла бы склонить ее к католицизму. Ай!» — я потерла бедро в том месте, где Мэри Кей только что ущипнула меня.
«Пока, аллигатор», — сказала она точно в той же манере, как когда мы были маленькими. Я улыбнулась ей.
«До скорого, крокодил», — таким был мой оригинальный ответ.
6. Хантер
Большую часть вторника я провел в Практической Магии, помогая Элис сортировать книги по порядку. Книжные полки в новом помещении магазина были почти полностью заставлены. Мы с Элис перелопатили большинство их содержимого, составляя длинные, подробные описи по каждой категории. Внутри каждой категории имелось множество подкатегорий, и, конечно, во многих книгах требовалось проставить перекрестные ссылки. Этот увлекательный процесс возродил мой интерес в прочтении и перечитывании некоторых важных викканских текстов, но из-за необходимости работы с травами погрузиться в книги полностью не удалось.
Я был на самом верху веревочной лестницы, называя Элис наименования книг, когда ощутил, что кто-то идет. В следующий момент зазвенел дверной колокольчик — Морган. Я взглянул на часы. Уже четыре.
«Пора пить чай», — возвестил я, слезая с лестницы. Мои руки были в пыли, и я отряхнул их о джинсы. «Привет, любовь моя», — сказал я, встречая Морган на полпути. Я легонько обнял ее за плечи и поцеловал. «Вижу, ты не в состоянии быть вдали от меня. Я тоже скучал».
Ее рот скривился в нервной улыбке, затем она перевела взгляд от меня к Элис. «На самом деле», — тихо сказала она, — «Мне нужно поговорить с вами обоими. У вас есть пара минут?»
«Конечно, дорогая,» сказал Элис. Она прошла в дальний конец магазина и обратилась к служащему. «Финн, Вы не возражаете заменить меня в магазине на некоторое время?» он кивнул и прошел к кассовому аппарату.
Элис жестом указала на изодранную оранжевую занавеску, ведущую в служебную комнату: для гостей/склад/закусочную. Я сразу почувствовал напряжение Морган, смешанное с усталостью, и удивился, чем оно вызвано: она ни о чем не упоминала. Я погладил ее по спине, когда мы заходили и рассаживались. Она натянуто улыбнулась и положила свою руку на мое колено. Я попытался прочитать всё по ее глазам, но, казалось, они закрывались, и я забеспокоился. Если что-то тревожило Морган, как я мог не заметить этого раньше? Или она скрывает что-либо от меня?
Уже через несколько минут Элис поставила на стол три кружки чая, как обычно, внушая спокойствие и излучая материнское сочувствие. «Что случилось, Морган? Ты выглядишь очень расстроенной».
Морган кивнула и сделала глоток. Я опустил свою руку на заднюю часть ее стула так, чтобы она чувствовала мою поддержку. «Мне снятся… сны», — сказала она. «Ночные кошмары, на самом деле. Жутко пугающие».
Я снова начал поглаживать ее рукой по спине. «Должно быть, они из ряда вон выходящие, раз ты решила поговорить с нами о них», — сказал я.
20 
