70 
Таблетку аспирина Мерлин спрятал в ладони так ловко, что никто, кроме Ромины, этого не заметил.
Вскоре две стюардессы действительно начали разносить пассажирам подносы с едой и питьем, после чего всех потянуло в сон и разговоры в салоне постепенно стихли…
В каирском аэропорту их уже ждал специальный туристический автобус, представитель фирмы помог им быстро пройти все таможенные и паспортные формальности, и буквально через двадцать минут после приземления путешественники поехали в Каир.
Только сейчас Ромина впервые за все это время всерьез задумалась над тем, как будут развиваться события, когда они прибудут в отель. Интересно, предусмотрел ли Мерлин возможность того, что им придется остановиться вместе в одном номере? Ведь на этот раз они путешествуют как муж и жена…
Несмотря на то что всю группу разместили в одном из окраинных районов Каира, отель оказался довольно чистым и уютным. Вот только поселили их с Мерлином, как и положено, вместе: мистер и миссис Робинсон.
— Итак? — улыбаясь, произнес Мерлин.
Ромина почувствовала, как краска заливает лицо.
— Что… что ты имеешь в виду?
— Как тебе наш небольшой, но, по-моему, миленький номер для молодоженов, дорогая? Нравится?
Она невольно взглянула на большие кровати, разделенные лишь узеньким ночным столиком с довольно симпатичной настольной лампой.
— Номер? Номер ничего… Мне и раньше приходилось останавливаться в одном номере с Крисом, так что… В общем, думаю, все будет в порядке.
— Значит, тебя ничего не смущает?
У Ромины было четкое ощущение, что бестактные вопросы он задает намеренно. Очевидно, чтобы проверить ее. Поэтому постаралась ответить как можно равнодушнее:
— Естественно, нет! С чего мне смущаться? В таких делах приходится быть готовым к вещам и похуже.
— Да, дорогая, тебя послушать, так можно подумать, опыта в подобного рода делах тебе не занимать.
Не в силах скрыть искреннего удивления, Ромина посмотрела Мерлину прямо в глаза:
— А почему ты спрашиваешь?
— Очевидно, для того, чтобы узнать о тебе побольше. Мы ведь делаем одно общее дело, причем весьма опасное, а ты мне пока толком ничего еще не рассказывала. Ни о себе, ни о своем прошлом. Интересно почему?
— Может, мне пока не представилось удобного случая?
— Наверное, так оно и есть. Ты производишь впечатление женщины, у которой есть определенный жизненный опыт. Другие на твоем месте тут же начали бы хныкать и проситься к мамочке…
— Прости, конечно, что разочаровала, но знаешь, после того, что нам с тобой довелось перенести, жить в одном номере отеля — это просто… просто детские игрушки!
— Детские игрушки, говоришь? Отлично. Ну и как предлагаешь выйти из положения? — усмехнулся Мерлин.
Поскольку ей показалось, что он по какой-то причине перестал к ней «цепляться», Ромина решила тоже сдерживать свои эмоции и вести себя разумно.
— В качестве «выхода из положения» я предлагаю следующее: ты на несколько минут спускаешься в бар выпить там пару бокальчиков виски, я тем временем ложусь в свою постель, отворачиваюсь к стенке и до утра забываю обо всем.
Мерлин помолчал, затем громко расхохотался:
— Здорово! Просто здорово. Великолепное решение для вполне современной девушки. Викторианская девственница, как минимум, забилась бы в дикой истерике!
— Я рада, что тебе это кажется смешным, — не скрывая раздражения, заметила Ромина.
Его смех утих так же неожиданно, как и начался.
— Извини… Я вел себя не по-джентльменски… Еще раз прошу меня простить… К тому же у тебя был ужасный день… Но когда мы вошли сюда, у тебя такой безразличный вид, что я, сам не знаю почему, решил тебя поддразнить… Ну как, учитывая мое чистосердечное признание, прощаешь?
В его словах было столько искренности, что Ромине не оставалось ничего иного, кроме как даровать ему прощение.
— Что ж, будем считать, что все улажено, — поблагодарил ее Мерлин. — За исключением того, что лично я спать не собираюсь. Мне надо успеть кое-что сделать…
— О нет, нет!
Ромина вскочила с низенького пуфика и подбежала к Мерлину.
— Ты собираешься куда-то?.. Не делай этого, слышишь! В Каире мы уже не узнаем нечего нового! Надо дождаться, пока мы доберемся хотя бы до Луксора.
— Отчего такая уверенность?
— Это очевидно. Если они тебя увидят, то все… все, что нам с тобой удалось сделать, пойдет прахом! Ведь тайный приезд сюда — наше самое большое преимущество, и надо быть дураком или сумасшедшим, чтобы по собственной воле лишаться его!
70 
