130 
Я сочувственно покачал головой и, оглядевшись, снова поймал брезгливые взгляды наших соседей. Лысый мужчина лет пятидесяти с лишним, объедавшийся огромным стейком с кровью, посмотрел на меня с неприкрытой ненавистью и что-то сказал своим сотрапезникам.
– И все равно пациент № 741 не мог принять правду, – рассказывал Бастиан. – Он спрашивал о лучшем враче в этой области и лучшей клинике, он был уверен, что кто-то ему поможет, докажет мою неправоту. Послушайте, у меня не может быть этой болезни! Схватив за плечи, он меня тряс, словно пытаясь вдолбить истину. Разве я похож не педераста? Я же нормальный!
– Ну вот вам! – Кортни всплеснула руками. – Полное невежество. Никакого понимания.
– Но потом он все же примирился? – спросил я.
– А куда денешься? – Бастиан погладил мою ладонь. Алекс и Кортни были нашими близкими друзьями, но я заметил, что подобная нежность их покоробила. – Ничего другого ему не оставалось. Вы должны связаться со всеми женщинами, с кем у вас была близость, сказал я, и уведомить, что им необходимо провериться. Бог с вами, ответил он, я не знаю не то что телефонов, а даже имен половины тех дамочек, с кем переспал за последний год. Затем попросил сделать ему переливание крови. Слейте всю мою кровь и замените ее хорошей. Глупости, сказал я, это не поможет. Но я же не пидор! – все повторял он.
– Где он сейчас? – спросил я.
– В нашем центре. Ему осталось недолго. Его к нам положили недели две-три назад, сейчас это всего лишь вопрос времени. А тогда мне пришлось вызвать охрану. Он обезумел. Вытащил меня из-за стола, припер к стене…
– Что-что? – изумился я.
– Припер к стене. Обозвал грязным пидором, меня, мол, нельзя подпускать к пациентам, потому что я сам их заражаю.
– О господи! – вздохнула Кортни.
– Он тебя ударил? – спросил я.
– Нет. Да это все было год назад. Я крупнее и сильнее, мог бы запросто его свалить, но сдержался, постарался успокоить и объяснить, что злобой горю не поможешь. Он меня выпустил, рухнул на стул и заплакал: боже мой, что скажут дома! что обо мне подумают!
– Откуда он родом? – спросила Кортни.
Бастиан замешкался и посмотрел на меня:
– Представляешь, он ирландец.
– Шутишь? Я не слежу за новостями из Ирландии. Неужели и там болеют СПИДом?
– Им болеют везде, – сказал Алекс. – В других местах болезнь не приобрела такой размах, но случаи есть повсюду.
– Почему он не захотел умереть дома? – спросил я. – Почему остался в Америке?
– Сказал, не желает, чтоб родные узнали. Лучше, мол, умереть в одиночестве, чем открыть правду.
– Видали? – сказал я. – Эта сволочная страна ничуть не меняется. Всё тайком да украдкой.
К нашему столику подошел официант, смахивавший на музыканта группы «Бон Джови»: огромный начес, кожаная жилетка на голое тело, открывавшая мохнатую грудь.
– Как вам ужин? – спросил он, нервно улыбаясь. – Я вот тут оставлю, рассчитайтесь поскорее. – Средь тарелок официант пристроил маленький серебряный поднос и нацелился уйти.
– Погодите, – остановил его Алекс. – Никто не просил счет. У нас еще десерт и кофе.
– Извините, надо подготовить этот столик. – Официант стрельнул взглядом в наших соседей. – Мы не ожидали, что вы так задержитесь.
– Мы здесь меньше часа, – сказал я.
– И еще не добрались до десерта и кофе, – нахмурилась Кортни.
– Если угодно, я организую вам кофе на вынос.
– Нет, не угодно! – отрезала Кортни. – Боже ты мой!
– Заберите счет, а мы, как надумаем, закажем еще что-нибудь, – сказал Бастиан.
– Не могу, сэр. – Официант озирался, ожидая подкрепления. От бара за происходящим наблюдала пара его коллег. – Столик заказан другими гостями.
Я оглядел зал:
– И где же они?
– Еще не прибыли. Но будут с минуты на минуту.
– Я вижу четыре пустых столика, – сказала Кортни. – Посадите ваших гостей за любой из них.
– Они просили именно этот.
– Тогда им не повезло, – сказал Алекс. – Потому что он уже занят.
– Прошу вас. – Официант опять покосился на наших соседей, которые, ухмыляясь, наблюдали за сценой. – Не устраивайте скандал. Подумайте о других посетителях.
– Да что ж такое-то! – Закипая, Бастиан бросил салфетку на стол. – Вы нас гоните, что ли? Почему? За что?
– На вас жалуются, – сказал официант.
– Из-за чего? – опешил я.
– Делайте, что сказано, и валите отсюда к чертовой матери! – донесся голос от соседнего столика. Во взгляде пожирателя стейка плескалось омерзение. – Люди хотят спокойно поужинать, им противно слушать вашу нескончаемую болтовню о педрильской заразе. Если уж ее подхватили, вас вообще нельзя сюда пускать.
130 
