Особенно,... 
186 
Теперь она видела перед собой испуганную девушку, в глазах которой не было ничего похожего на расчетливость содержанки. Ни тени алчности или коварных замыслов, только… любовь к ее сыну и страх потерять ребенка.
Кетлин была близка к тому, чтобы проникнуться сочувствием к Лиле.
— Идем в дом!
Она провела мулатку в ближайшую комнату и уложила на кровать. У Лилы был мутный, невидящий взгляд; по лицу то и дело пробегала судорога боли. Она долго сдерживалась, но затем принялась стонать, и эти стоны были полны жестокой муки.
Кетлин жалела, что в доме нет служанки. Она брала то одну, то другую, но никто из них не выдерживал сравнения с Унгой.
— Энгус! — закричала она. — Энгус! Ты еще не ушел? Поставь на огонь котел с водой, принеси чистые полотенца и простыни!
В доме было тихо, и Кетлин сжала зубы. Очевидно, муж сбежал в лавку, предоставив ей самой выпутываться из этой ситуации.
Тело Лилы словно резали ножами. Она тяжело дышала и хватала Кетлин за руки.
— Позовите Джейка!
— Нет. Это неправильно. Муж не должен принимать роды у собственной жены. Подожди, я позову соседок, — твердо произнесла Кетлин и вдруг поняла: соседки не придут. Она сама внушила им мысль о том, что ее невестка — цветная шлюха.
— Мы справимся, — сказала она, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. — Сейчас я принесу все, что нужно.
— Не уходите, — прошептала Лила.
— Не бойся. Я тебя не оставлю.
Кетлин постигло жестокое откровение: она прочитала в глазах Лилы понимание того, как к ней относятся. Да, она знала и все же пришла за помощью именно к ней. Потому что они были не цветной и белой женщинами, а просто двумя женщинами, от рождения владеющие секретами, каких не знали ни Энгус, ни Джейк, существами, дающими жизнь.
Условностей, которыми так долго жила Кетлин, не существовало. Каким-то образом она потеряла что-то неведомое, но жизненно необходимое, от чего теперь ей было невыносимо стыдно.
Она боялась, что наказанием за бессмысленную ненависть, что так долго чернела в ее сердце, станет гибель ребенка или женщины, которую вопреки всему полюбил ее сын.
Когда вечером в дом прибежал испуганный Джейк, он застал мать во дворе. У Кетлин был такой вид, будто она сидит на пороге рухнувшего мира. Мокрое от пота платье, поникшие плечи, усталое, постаревшее лицо. При этом в ее глазах был теплый свет, свет понимания и любви, такой же обволакивающий, мягкий, как вечерняя тишина.
— Они спят, — сказала она. — Твоя жена и дочь, моя внучка. Девочка очень маленькая, но, по-моему, с ней все в порядке. Будет лучше, если все вы переедете сюда. Я помогу Лиле ухаживать за ребенком.
Джейк наклонился и поцеловал матери руки. А после переступил порог, за которым его ждала новая жизнь.
Спустя полгода он вновь привез Лилу в Темру. Ей хотелось встретиться с Айрин, показать ей свою дочь и увидеть ее ребенка.
Они сидели в тени деревьев и тихо беседовали. Жаклин, дочь Айрин, и Марси, дочь Лилы, мирно спали на руках своих матерей.
Особняк поблескивал стеклами, белел стенами и колоннами. Это был дом, покорявший с первого взгляда, способный внушить человеку, что именно здесь он и должен жить.
Сейчас Темра выглядела ухоженным мирным поместьем, не знавшим ни разрушений, ни бед, ни войны.
Безусловно, что-то ушло. Исчезла атмосфера, витавшая здесь при прежних обитателях; сейчас здесь текла другая жизнь.
— Скоро у вас будет свой дом? — спросила Айрин.
— Да, хотя родители Джейка не хотят, чтобы мы переезжали.
— Вы довольны друг другом?
Лила рассмеялась.
— Меня даже сравнивают с Унгой, а этого почти невозможно добиться!
По дорожке бежал Коннор, следом за ним спешила Розмари.
— Я получил письмо от Сэма! Он тоже учится в школе, а еще у него появился отец! Можно я приглашу Сэма в Темру?
— Конечно, сынок, — сказала Айрин.
Она встала, положила Жаклин на скамью, одной рукой обняла Коннора, а другой привлекла к себе Розмари.
— А мисс Сара? — спросила Лила. — Она собирается приехать?
— Да, после того, как ее сын немного подрастет.
Лила улыбнулась.
— Сколько детей! Если еще и Касси привезет свою дочь… А мистер Юджин? Как он?
— Он купил ранчо в Техасе. Переписывается с Сарой.
Айрин вспомнила о тех не слишком понятных ей, зато весьма интересных Алану вещах, о которых писала Сара. Она всецело жила жизнью своего мужа, Тони Эванса, представителя денежной аристократии и лидера демократической партии Севера.
186 
