154 
— Арчи сказал, что теперь ваша горничная — Трейси.
— Трейси останется в Темре — мисс Айрин тоже нужна помощница. А я привыкла к твоим рукам.
Это была правда. Сама Касси могла казаться какой угодно — хитроватой, неблагодарной, дерзкой, но ее руки никогда не были злыми.
Сара не предполагала, что приготовления к отъезду, прощание с Темрой, посещение магазинов в Чарльстоне и скромное заключение брака промелькнут так быстро и незаметно.
Пароход, чьи иллюминаторы напоминали золотые глаза, свет которых мерцающими дорожками отражался в смоляно-черной воде, должен был отвезти их с мужем в Нью-Йорк. Тони сказал, что отец прислал большую сумму денег для того, чтобы они могли путешествовать с комфортом.
Сара поднялась на борт румяная от удовольствия, в строгом и в то же время изысканном темном платье, единственным, но безукоризненно элегантным украшением которого служило кружево, уложенное на турнюре в виде крупных, причудливой формы раковин. На искусно завитых локонах Сары красовалась бархатная шляпка с летящими по ветру шелковыми лентами. Кроме того, ее багаж изрядно пополнился другими красивыми вещами, такими, как ридикюль из крокодиловой кожи, черепаховый гребень, резная шкатулка с милыми женскими мелочами и дорогими украшениями.
Сара с тревогой думала о том, как не ударить лицом перед родственниками Тони, которые могли легко распознать в ней простую деревенскую девушку.
Тони выглядел сногсшибательно; сняв мундир, он словно скинул слой искусственной кожи, под которой скрывалась его суть. На нем была простая белая сорочка с отложным воротником, костюм-тройка из темной ткани и котелок из жесткого фетра: никаких плоеных манишек, легкомысленных шелковых галстуков и клетчатых бриджей. Он, смеясь, заявил, что костюм делового северянина ничуть не похож на романтичный наряд легкомысленного южанина.
Тони ничуть не возражал против того, чтобы приобрести одежду для Касси, и Сара купила служанке белье, несколько платьев и обувь.
Для нее забронировали билет в каюте третьего класса, тогда как Сару Тони привел в шикарную каюту первого. Она была поражена. Никаких твердых, как камень, сидений, всюду блестящее полированное дерево, мягкий бархат и нежный шелк.
— Нравится? — спросил Тони, и когда она, потрясенная до немоты, кивнула, сказал: — Сейчас мы отправимся ужинать. А потом, — он сделал многозначительную паузу, — вернемся сюда.
Он заглядывал в глаза Сары, нежно перебирая ее пальцы, и она понимала, о чем он думает. Она никогда не предполагала, что ее первая брачная ночь пройдет на пароходе, но так решила судьба.
Свет заката стоял над ее головой, словно нимб. Океан был похож на котел, полный расплавленного металла. После великолепного ужина, на котором Сара впервые попробовала лангустов, маринованную говядину и другие изысканные блюда, новобрачные немного прогулялись по палубе, после чего Тони предложил выпить еще шампанского, и Сара охотно согласилась, поскольку ей было немного страшно.
Когда они остались одни, Тони разлил вино и вновь произнес клятву любви и верности. Сара согласно кивала. Она поспешно выпила шампанское, и в ее глазах заплясали звездочки. А потом властные мужские руки принялись ее раздевать.
Это было совсем не то, что прикосновение пальцев Касси: от этих касаний по телу шел ток, сердце билось, как сумасшедшее, а мысли разлетались, словно вспугнутые птицы.
Сара пыталась отвечать на его ласки, но все ее действия выдавали крайнюю неопытность. Впрочем, многие южанки, годами состоящие в браке, оставались столь же несведущими в вопросах плотской любви. Они всего лишь покорялись желанию своих супругов и рожали детей.
В решающий миг Сара задержала дыхание, и мгновение вдоха означало, что она стала другим человеком. У нее было чувство, будто она пробудилась в новом теле, теле, которое ей еще предстояло познать.
В мягких движениях в ритме качки, под волнами атласного покрывала не было ничего греховного и постыдного. Саре казалось, будто они — две рыбины, чьи тела плавно колышутся на дне океана, там, где их никто не может ни увидеть, ни потревожить.
— Дорогая! Ты… девственница?! — Тони был потрясен своим открытием гораздо больше, чем она всем тем, что ей удалось увидеть и испытать за эти дни.
Сара залилась краской.
— Мой брак был чистой сделкой, я говорила об этом. Несмотря ни на что, моя честь значила для меня гораздо больше, чем будущее поместья.
154 
