103 
— Что он сказал?
— Что они должны сначала подумать, а потом уже что-то ответить.
— Как давно вы разговаривали?
— На прошлой неделе.
— Тогда они может быть уже что-то решили?
Барбара покачала головой.
— Вчера, когда ты сказала мне, что приезжаешь, я звонила ему. Он говорит, его доктор сказал, что шансов соответствовать нужным требованиям у них не больше, чем у любого другого местного жителя. После этого они собрались все вместе и решили, что лучше не проходить тестирование. Джон обещал позвонить, но что-то не звонит.
— А ты не сказала ему, что тестирование очень простая и безболезненная процедура? — спросила Кэрли, заранее зная ответ.
— Я объясняла ему это битый час, но ты же знаешь, какова семейка твоего отца. Если они один раз что-то решили, то сам Бог не переубедит их. И Франк был таким же.
Кэрли заглянула матери в глаза и поняла, что та ясно представляет себе, что происходит.
— Тогда мы должны сказать им.
— Да, конечно, — решительно подтвердила Барбара.
— Мне хотелось бы, чтобы это повлияло на них. Ведь если мы не найдем донора, — сказала Кэрли, — все остальное не будет иметь никакого значения.
Местность, по которой проходила дорога к молочной ферме Билла и Хэйли Стронг, родителей Франка, была, как считала Кэрли, самой красивой в штате Огайо. Она живо вспомнила свои поездки сюда, когда была еще совсем маленькой.
Ферма находилась во владении уже пятого поколения семьи Стронг. Хозяйство расширялось и крепло. Значение семьи в округе постоянно возрастало. Все политические деятели, претендовавшие на власть в графстве, во время выборов, в первую очередь, останавливались у Стронгов. Отец Кэрли, Франк, младший из пяти братьев, к большому сожалению родителей уехал из дома, но остальные остались в семье и работали на ферме. Потом оба старших брата погибли во время второй мировой войны, и Билл с Хэйли, естественно, стали больше внимания уделять младшим.
Нужно было, чтобы кто-то урезонил неуемность Франка, тогда он не женился бы на Барбаре. Его родители делали все, чтобы помешать этой свадьбе, но у них хватило ума понять, что если они будут настаивать на разрыве, то навсегда потеряют сына.
Через десять месяцев после женитьбы родилась Кэрли. Из-за того, что родилась дочь, Барбара потеряла и ту последнюю капельку внимания, которую Стронги уделяли ей. Реабилитироваться можно было только родив сына, но после трех выкидышей Барбара прекратила все попытки. Последующие двадцать лет Стронги не любили, а лишь терпели ее и Кэрли, да и то только потому, что не хотели терять связь с сыном. После смерти Франка оборвались и последние связи.
Хотя ферма Стронгов находилась от Бекстера не дальше пары часов езды на машине, Кэрли не была там со дня смерти отца. Она была не уверена, что вспомнит дорогу, но опасения оказались излишними. Как только пересекли границу графства, они сразу же увидели тридцатифутовый придорожный рекламный щит, приветствовавший проезжающие мимо машины и зазывающий купить продукты с фермы.
— Я все удивляюсь, как Хэйли согласилась принять нас, — сказала Барбара, когда они свернули с главной дороги во владения Стронгов. — Эта женщина невзлюбила меня с первого же знакомства, когда твой отец представил меня ей. Она упрекала меня за каждую простуду Франка, даже за аллергию, приступы которой нередко случались с ним. «Если бы ты кормила моего мальчика, как надо, — говорила она, — и содержала дом в чистоте, то он не был бы так восприимчив к цветочной пыльце и другим возбудителям аллергии».
Кэрли уже не первый раз слышала подобные рассказы. Любовь и понимание Вэлли помогли Барбаре порвать с Франком Стронг, а потом и предать забвению время, прожитое с ним.
— Хэйли даже как-то упрекнула меня, что Франк стал полицейским из-за меня. Хотя я познакомилась с ним, проехав на красный свет, и он уже тогда был полицейским.
— А если бы она знала о нем все? — спросила Кэрли.
— Был бы кромешный ад, — согласилась Барбара.
Кэрли вырулила к белому грузовику с названием фермы по бокам и, выключив мотор, остановила машину. Она сидела за рулем, закрыв глаза, и думала об Андреа. Перед ней возникали картины одна ужаснее другой.
Повернувшись к Барбаре, она сказала:
— Я не стала бы подвергать тебя такому тяжкому испытанию, если бы оставалась хоть какая-то другая возможность.
— Не делай вид, что тебе легче, чем мне, — откликнулась Барбара.
103 
