7 
По необъяснимой иронии судьбы Эдит с первого взгляда полюбила Хельгу, и постепенно ее любовь переросла в обожание.
Возможно, не последнюю роль в этом сыграла внешность Хельги. Эдит была тощим, неуклюжим подростком, что называется, гадким утенком. Всю жизнь ее окружали пожилые дамы, которые слишком серьезно подходили к своим обязанностям и отличались чрезмерной прямолинейностью (хотя, быть может, и действовали из лучших побуждений).
Златовласая Хельга с бархатистой кожей, нежным румянцем на щеках и темно-голубыми глазами стала для Эдит олицетворением прекрасной феи из волшебных сказок. Новая помощница отца была едва ли не первым красивым обаятельным молодым существом, которого девочка встретила в роскошном особняке на Парк-лейн.
Перед смертью леди Стин болела в течение нескольких лет, поэтому Эдит возненавидела погруженную в полумрак спальню матери, где постоянно витал запах лекарств и антисептиков.
Болезнь отталкивала Эдит, а Хельга привлекала девочку своим здоровым видом. В молодой немке чувствовалась жизненная сила — то, чего так не хватало всем обитателям дома на Парк-лейн. Даже Седрик, брат Эдит, к которому она была искренне привязана, не отличался крепким здоровьем.
Это был довольно привлекательный юноша, но из-за худобы, желтоватого оттенка кожи и длинных волос, ниспадавших на лоб, он выглядел слабым и немощным.
Седрик, не проявлявший ни малейшего интереса к финансам, был самым большим разочарованием в жизни своего отца. Главным увлечением юноши было искусство, однако и здесь его знания оставались поверхностными, он не стремился глубже вникнуть в предмет. Седрик бездельничал в компании приятелей (общество их сэр Альфред не считал подходящим для своего сына) и тем самым вызывал недовольство у всех домочадцев, кроме младшей сестры.
Хельгу удивила мрачная атмосфера, царившая в доме. Сэр Альфред обычно уходил сразу после завтрака и возвращался лишь к ужину. Свободное время он проводил на холостяцких вечеринках в обществе финансовых воротил Сити. Тех же самых людей он приглашал в поместье в Нью-Маркете, которое не так давно купил.
Сэр Альфред часто совершал крупные покупки, но затем быстро терял к ним интерес. Он любил делать деньги, ему доставлял удовольствие сам процесс, однако его не волновало, что именно можно потом купить на эти деньги. По духу он был истинным игроком и испытывал тот же азарт, что и человек, сидящий за игорным столом в Монте-Карло и трепетно прислушивающийся к стуку шарика по колесу рулетки. Игра, в которую он играл, превратилась для него в смысл жизни, а достоинство фишек, которые он получал в случае выигрыша, его не заботило. Им двигало желание выиграть, ему нравилось противопоставлять удаче ум и интуицию.
Очевидно, именно интуиция игрока была причиной того, что в бизнесе ему всегда сопутствовала удача. За это в Сити его стали называть «златопалым Стином». Он не упускал ни единой возможности приумножить свой капитал, и судьба благоволила к нему. То, что другим сулило крах, в его руках превращалось в прибыль.
Не раз, заходя поздно вечером в библиотеку, Хельга заставала его сидящим с закрытыми глазами и опущенной головой. Рядом с ним стоял нетронутый стакан с виски, а в тонких длинных пальцах была зажата погасшая сигара. В такие минуты он выглядел изможденным.
— Простите, — однажды заговорила с ним Хельга. — Я не знала, что вы здесь.
— Проходите, моя дорогая, проходите, — устало произнес сэр Альфред.
— У вас был трудный день? — сочувственно спросила девушка.
— Трудный, но удачный, — ответил Стин.
При воспоминании о своем триумфе он оживился, его глаза загорелись, усталость как рукой сняло. Он принялся с энтузиазмом рассказывать Хельге о том, как интуиция в очередной раз помогла ему одержать победу.
Она мало что понимала в его рассказе: во-первых, финансы ее не интересовали, а во-вторых, даже сведущему в финансовых вопросах человеку не так-то просто было разобраться в бизнесе, которым занимался сэр Альфред. Но она чувствовала, что своим молчаливым присутствием она скрашивает его одиночество.
А в том, что сэр Альфред был одинок, Хельга ни минуты не сомневалась. Эдит была слишком мала, а Седрик слишком далек от него, чтобы превратиться в приятных собеседников.
Хельга не раз задавалась вопросом, как складывались отношения между сэром Альфредом и его женой. Судя по тому, что она узнала от челяди, леди Стин так и не сумела стать ему близким человеком. Ничего удивительного в этом не было: измученная многолетней болезнью женщина, которой известно, что ее конец близок, не может быть другом и помощником такому энергичному человеку, как сэр Альфред.
7 
