100 
— Ты откупишься от Файрхавена?
— Да, завтра же.
— Если Файрхавен получит деньги, то будет молчать?
Дом так пристально смотрел на нее, что Анна вдруг почувствовала неловкость. Она быстро запахнула пеньюар и сидела, придерживая его рукой у горла. Взгляд Дома немедленно опустился на ее руку, заставив Анну пожалеть о своей скромности.
Она покраснела, когда глаза Дома вновь встретились с ее глазами, Анна поняла, что он угадал причину. Ее грудь заныла. Неужели он знает, что она все еще находит его привлекательным?
Может ли он быть убийцей? Нет, невозможно, абсурдно, хотя именно у него больше всего мотивов желать ее смерти. Господи, а вдруг Дом прочитал ее мысли, а Патрик и Белла были правы?
У Анны вмиг пересохли губы. Нет, нет, воображение и страх вновь слишком далеко завели ее, а всего лишь потому, что уже вечер и они с Домом одни в спальне.
Анна выдавала улыбку, потом поднялась со стула, рещив, что в комнате слишком жарко. Не глядя на мужа, но зная, что он провожает ее глазами, она прошла к окну и попыталась его отворить. Прошло несколько минут, прежде чем она поняла, что оно закрыто на защелку. В конце концов, ей удалось распахнуть створки, и она замерла, вдыхая прохладный вечерний воздух и чувствуя на себе взгляд Дома. Почему он не уходит?
Но если он собирался убить ее, то сделал бы это давным-давно. И снова ей пришло в голову, что даже если он тот самый таинственный преследователь, то в его намерение входило лишь напугать ее. Может быть. Дом хотел, чтобы она уехала из Уэверли Холл?
Анна повернулась к мужу. Как она и думала, он стоял, глядя на нее. Что если он невиновен? Что если самым его тяжелым преступлением стало то, что он обманом соблазнил ее? Если так, то она обязана поддержать мужа в это тяжелое для него время!
Молчание затягивалось, и Анна заставила себя заговорить первой.
— Ты хочешь сказать что-нибудь еще?
— Да.
Его взгляд спустился вниз, к ее рукам, которые сжимали полы пеньюара. Ее грудь была напряжена, и Анна знала, что Дом это заметил. Сердце неистово колотилось.
— Тебе надо уйти.
— Почему?
Анна потеряла всю свою сдержанность.
— О чем ты сейчас думаешь?! Чего ты хочешь?! Ты сумасшедший! — закричала она.
— Может быть. — Его рот слегка скривился. — Разве ты не догадываешься, чего я хочу?
— Нет. — Это прозвучало как отказ, а не как ответ на вопрос.
— Да ладно, Анна. — Голос Дома стал хрипловатым. Он подошел к ней, взяв за руки.
— Я х-хочу, чтобы ты ушел.
— Разве? Я так не думаю.
— Ты ошибаешься.
Их взгляды встретились.
— Я хотел бы знать, сожалеешь ли ты?
Анна едва перевела дыхание, даже не пытаясь отодвинуться. Она дрожала, а Дом стоял так близко, что ее бедро касалось его колена.
— Разумеется, мне жаль.
Он криво усмехнулся,
— И насколько жаль?
— Что?!
Взгляд Дома скользнул вниз.
— И как сильно ты сожалеешь, Анна? Достаточно ли для того, чтобы пригласить меня к себе в кровать?
Анна попыталась высвободиться, но Доминик лишь крепче сжал руки. Неожиданно ей стало страшно. Дом наклонился вперед, и сквозь тонкую преграду из шелка соски коснулись его обнаженной груди.
— Жалеешь ли ты настолько, чтобы предложить мне успокоение твоего тела? — тихо спросил Дом.
Анна глубоко вздохнула. Ощущение прикосновения, звук этого теплого хрипловатого голоса заставили ее вздрогнуть от возбуждения.
— Т-ты за этим пришел ко мне в комнату?
Его глаза потемнели.
— Нет. Да.
Анна не могла говорить. Дом обхватил ее за талию, с силой прижимая к себе. Его руки казались сделанными из железа.
— Я хочу заняться с тобой любовью. Сейчас.
— Не надо, — прошептала Анна. Но она чувствовала, каким тяжелым и горячим стало ее тело. — Не надо. — Она не была уверена, что говорит всерьез.
И Дом заметил эту неуверенность; его глаза стали почти черными.
— Всего один поцелуй, — шепнул он, Анна пыталась протестовать, пыталась думать. Но его губы коснулись ее рта, и она замерла, охваченная потоком необыкновенных ощущений, источником которых стало его тело. Но где-то в глубине ее души тихий насмешливый голос спрашивал: «А что если это был Дом? Что если Дом был тем человеком, который пытался напугать тебя или убить?»
Доминик оторвался от ее губ. Он дрожал.
— Не надо со мной бороться, — попросил он, — ты мне нужна, Анна.
Его глаза больше не казались ей холодными, напротив, сейчас в них горело неприкрытое желание. И прежде чем Анна смогла ответить, Дом рукой приподнял ее подбородок и вновь впился в ее рот.
100 
