Особенно,... 
97 
Когда двери за нами закрылись, Зингара шепотом произнесла:
— Том и Дейзи прекрасные люди, но их нужно слушаться. Они довольно суровы. Они не терпят никакого сумасбродства. Если хочешь с ними поладить, тебе следует запомнить, что они ничем не хуже других. И, кстати, они ожидают, что ты будешь есть за двоих. Хорошая, обильная еда — их способ показать людям свое радушие. Дейзи прекрасная повариха, ей и Тому можно полностью доверять. А теперь ты обязана отдать должное ее булочкам.
Они оказались горячими, ароматными и вкусными.
— Это не такое уж сложное испытание, — с усмешкой заметила Зингара.
Кофе был горячим, но вкусным.
— Они думают, что я немного не в себе, — сказала моя мать с усмешкой. — Но относятся ко мне снисходительно.
Она стала рассказывать мне, как оказалась здесь.
— Это самое последнее место в мире, которое я могла представить своим пристанищем. Понимаешь, я старею. Вижу, ты собираешься возразить мне, но я действительно стара — для танцев. А я всегда была именно танцовщицей. Пение… это было как-то между прочим. Я не очень хорошо пою. Мне хотелось уйти со сцены на пике моей славы. Понимаешь?
— Да, конечно.
— Харриман всегда был моим верным другом. У меня было много друзей, но Харриману я доверяла больше всех. А когда ты уже не молод, тебе нужны именно доверие и надежность. Я знала его с детства. Он приезжал к нам в табор, чтобы изучать нашу жизнь. Именно тогда мы с ним и подружились.
— Роза рассказывала мне.
— Однажды вечером… на сцене… я почувствовала боль в ноге. Я поняла, что не могу вытянуть ногу. Конечно, мне удалось это скрыть. Тогда это еще не было очень серьезно… только первые признаки болезни. Я пошла к врачу. Он сказал, что я потянула мышцы. Если я не буду напрягать ногу, все будет хорошо. Нужно поберечься. Этого было достаточно. Я сказала Харриману: «Я не могу ждать, пока меня освистают!»
«Розалин, — ответил он, — ты должна выйти за меня замуж». Он всегда называл меня Розалин. Это мое настоящее имя. Зингара — псевдоним для сцены. Это было так неожиданно. Я как-то не думала об этом. Но Харриман быстро принимает решения. «Я хочу иметь замок, — сказал он. — А единственный способ его получить — построить самому. Розалин должна оставить сцену. Значит, она должна выйти за меня замуж».
— И вы вышли за него?
— В конце концов я поняла, что это правильно. Он был нужен мне. Я была подавлена. Так долго у меня в театре была бурная, волнующая, полная событий жизнь. Как можно со всем этим расстаться? Да, у меня есть некоторые средства. Но что я буду делать? Вернусь к цыганам? Меня всегда к ним тянуло. Всю свою жизнь я ни на минуту не забывала о них. Харриман сказал: «Нет, ты не будешь счастлива. Ты будешь вспоминать о прежней жизни на сцене так же, как до этого вспоминала о жизни с цыганами. Ты должна выйти за меня и поехать в мой замок в Йоркшире. Там ты сможешь бродить по пустоши, чувствовать прелести вольной цыганской жизни и в то же время наслаждаться комфортом, к которому привыкла».
— Вы так и поступили?
— Сама видишь. Так… ты съела две булочки. Ну, хоть что-то. Они не сильно расстроятся. Теперь я покажу тебе твою комнату. Ты можешь распаковать вещи, вымыть руки, а потом я представлю тебя Харриману.
Моя комната оказалась просторной, с большими окнами с видом на пустошь. Меня заворожила открывшаяся панорама. Я была очень взволнована. Моя мать совершенно очаровала меня. Теперь я ждала новых откровений.
Следующим сюрпризом оказалось знакомство с Харриманом. Он действительно был очень стар. Позже он сказал мне, что ему семьдесят лет. Это был высокий худой человек с резкими чертами лица, немного похожий на орла.
Он протянул мне руку и энергично пожал мою ладонь, внимательно всматриваясь мне в лицо.
— Я не могу подняться, — произнес он. — Теперь я превратился в старую развалину. Розалин подтвердит это.
— И вовсе ты не развалина, — возразила моя мать. — Просто у тебя больные колени.
Очевидно, Харриман Блейкмор был очень необычным человеком. Искусственные руины свидетельствовали об этом. И чем больше я наблюдала за обитателями этого дома, тем сильнее мне хотелось узнать еще больше.
Харриман и моя мать были самыми живыми и веселыми людьми, которых я когда-либо встречала. Они постоянно разговаривали друг с другом. Моя мать потрясла меня глубокими знаниями во многих областях. Я догадывалась, что это результат ее общения с Харриманом. Как-то он сказал мне, что ездил изучать жизнь цыган и нашел Розалин, которая сильно отличалась от всех остальных. Конечно, именно он обучил ее и сформировал ее характер, сделал мою мать такой, какая она теперь.
97 
