Последние отзывы

  233  

Нора привыкла к монотонному пению королевы, которое иногда прерывалось пронзительными криками, в то время как сама она вместе с Толо боролась за жизнь Дуга. Женщины вымыли раны по рецепту Норы, перевязали их, положили сверху компрессы из листьев, которые, как клялась Толо, имели целебные свойства.

Они влили в него настойку квассии, чтобы сбить температуру, и чай из коры пиментного дерева, который должен был подбодрить его. Несмотря на протесты Норы, Толо сожгла прямо в хижине пиментное дерево и другие травы, для того чтобы отогнать вездесущих мух, которые мучили больного. Нора вынуждена была признать, что это действовало лучше, чем обмахивание пальмовыми листьями, о чем Принцесса попросила малышку.

— Я тоже так делала, когда была такой маленькой, как ты, — объяснила она девочке.

Дэдэ засияла.

— Это делают все принцессы?

Никто не объяснил ей, что в большинстве случаев это была первая работа, которую заставляли выполнять детей-рабов.

Все происходило на фоне заунывных песнопений Нэнни, вызывающей духов, и молитв Принцессы, обращенных к Святой Троице, которые были не менее искренними, зато не такими громкими. Нора надеялась, что этот шумный фон, по крайней мере, не даст ей уснуть. Несмотря на то, что она совсем выбилась из сил, отдыхать не хотелось. Саймон ушел от нее, когда она уснула, и теперь, когда у нее наконец-то появилось чувство, что она вырывается из проклятого замкнутого круга, Нора не хотела идти на такой риск.

И вдруг температура у Дуга упала. Казалось, что раны его постепенно закрываются, а нога так и не начала гноиться. Где-то на третий день, когда Нэнни издала особенно ужасный вопль, обращенный к небу, Дуг пришел в сознание.

— Это... не может быть адом, — прошептал он, взглянув в сияющие глаза Норы. — Хотя пахнет так... да и на слух...

Нора улыбнулась ему.

— Это просто целебные травы Толо и духи Нэнни. Ты не должен смеяться над этим. Если бы не две эти женщины, тебя бы уже не было на свете.

— А мне снилось, что я в нашей хижине на берегу... — тихо сказал он.

— Разве у нас там есть хижина? — удивленно спросила Нора.

Хижина на берегу — это была мечта Саймона. Дуг больше мечтал о лошадях.

Но тот слабо кивнул.

— Если... если он разрешит.

Дуг еще две недели пролежал в хижине Норы, пока она не разрешила ему вставать и снова осторожно нагружать ногу. Через несколько дней ему удалось, опираясь на Нору, добраться до хижины Нэнни. Королева вызвала их двоих. На своем пути через Нэнни-Таун они не встретили ни души. Нора объяснила это тем, что все были на работе. Однако, конечно, стыд маронов тоже сыграл здесь свою роль. Их вожди, видимо, понятно объяснили им, что они не должны были позволить Аквази сделать такое.

Нэнни ожидала Нору и Дуга, сидя на своем роскошном табурете. И снова она жевала какой-то фрукт, когда взглядом указала им занять место на подушках перед нею.

— Я знаю, что ты еще слаб, — обратилась она к Дугу, не утруждая себя предварительными речами или даже приветствием. — Ты сможешь идти?

— Если мне не придется целыми днями карабкаться в горы, — сказал Дуг, прежде чем Нора смогла что-то возразить, — до Кингстона я доберусь.

— Тогда идите, — сказала королева. — Я отправляю вас, как посланцев к вашему губернатору. Вы можете сказать ему, что мы признаем договор. Мы все, все мароны в горах, по крайней мере те, которые подчиняются мне и моим братьям.

Она не произнесла имени Аквази, однако в Блу-Маунтинс, очевидно, были еще одинокие воины вроде него.

— Но разве у вас не было расхождений во мнении?

Нора не могла удержаться, чтобы не задать этот вопрос. В поселении ходили слухи, что совместные церемонии по вызову духов, проводимые Нэнни и Кудойе, не так уж много изменили в их противоположных отношениях к вопросу о рабах. Кудойе хотел возвращать беглых рабов на плантации, как этого требовал губернатор, Нэнни же не хотела подписываться под этим пунктом. До сих пор Нэнни-Таун предоставлял убежище каждому.

— Нет, больше нет, — сказала она сейчас. — Больше нет, с тех пор, как... — Она бросила взгляд на Дуга и его перебинтованную ногу. — Кудойе всегда считал, что мужчина, который дает охотникам за рабами поймать себя, заслуживает своей участи. — Королева задумчиво посмотрела куда-то вдаль поверх Норы и Дуга, как будто вела беседу сама с собой. — Но я...

— Кудойе ведь сам позволил поймать себя! — вырвалось у Дуга.

  233