Особенно,... 
166 
Нора фыркнула.
— Я сюда не напрашивалась, — сказала она саркастически.
Квао вздохнул.
— Но все же что-то должно быть между тобой и этим юношей, который так тебя любит и так ненавидит. Ты дала ему для этого повод? Ты одна из тех белых женщин, которые не прочь полакомиться черным мясом?
Нора сердито посмотрела на него.
— Я никогда...
Однако затем она вспомнила о той ночи, когда старик Квадво провел роковую церемонию обеа, и опустила взгляд.
— Не я это начала.
— О... — Квао поднял руки, словно собирался заклинать духов. — Значит, все же что-то было. Я подозревал это. И Нэнни тоже. При этом все могло быть так просто, если бы этот парень и Маану... Но как бы там ни было, миссис... Как тебя, собственно, зовут?
Женщина назвала свое имя.
— Значит, Нора...
Та почувствовала некоторое облегчение. Здесь никто не звал ее по имени с тех пор, как ее увели из Каскарилла Гардене.
— Значит так, Нора, ни мне, ни королеве не нравится то, что ты здесь. Мы даже говорили о том, чтобы тебя... устранить. Но этот Аквази хочет тебя, и похоже на то, что он может нам понадобиться, Правда ли то, что он умеет читать и писать?
Нора пожала плечами.
— Он вырос вместе с сыном баккра. Они были друзьями, хотя Аквази сейчас ненавидит его.
Квао внимательно наблюдал за ней. За долгие годы он научился читать по лицам людей.
— Значит, еще и это... — пробормотал он. — Сын баккра мертв?
Нора покачала головой.
— Дела становятся все хуже, — вздохнул Квао. — Может быть, он будет тебя разыскивать. Однако, как я сказал, нам нужен Аквази. Он должен иметь то, что хочет. Но я буду вынужден поговорить с ним о рабстве, каким оно было принято у ашанти. Ты не должна бояться — он не будет жестоко обращаться с тобой. А если он наделает тебе детей, то должен будет взять тебя в жены, чтобы дети могли стать его наследниками. И вообще, меня интересует, чем он обосновывает свое право держать тебя тут в качестве рабыни. В конце концов, ты не совершила никакого преступления.
Итак, Нора кое-что почерпнула из этого разговора, и прежде всего то, что в рабство у ашанти попадали только плененные во время войны и совершившие преступление. Ашанти охотились за людьми из враждующих племен. Так что рабство никоим образом не было связано с цветом кожи.
— Но она является военнопленной! — аргументировал Аквази, когда Квао вскоре после этого упрекнул его в том, что он обладает белой женщиной не по праву. — Ее племя — это мои враги!
Брат Грэнни Нэнни снова вздохнул.
— Да, я уже понял это по ее словам, но ты знаешь, что не имеешь права содержать ее, как скот. Ты обязан кормить и одевать эту женщину, и ты не имеешь права бить и насиловать ее.
Нора смотрела в пол.
Аквази возмутился.
— Она что, пожаловалась? Я беру ее так, как мужчина в Африке берет свою женщину, я...
— А я веду себя так, как ведет себя леди в моей стране! — перебила его Нора. — И потому не рассказываю о ночах с моим... господином посторонним людям.
Она покраснела оттого, что мужчины без всякого стыда говорили о ней. Однако затем ее смущение обернулось гневом.
Квао отмахнулся от них, словно от двух ссорящихся детей.
— Делайте что хотите, — коротко сказал он. — Но подумай, Аквази, о том, что тебе придется сделать ее своей женой, если она подарит тебе ребенка. Я настаиваю на этом. Мы не допустим, чтобы здесь вырастали дети-рабы, как это принято на плантациях у белых. А ты, Нора, побереги свой острый язык. Он тебе еще понадобится. Но твой повелитель обязан хорошо обращаться с тобой. Хотя это не распространяется на твое племя как таковое.
Вскоре Нора начала потихоньку разбираться, что к чему. В Нэнни-Тауне люди жили не только за счет грабежей. Как когда-то уже говорил Дуг, племя ашанти издревле было земледельческим племенем. При этом работа на полях выполнялась в основном руками женщин, и трудились они совместно. Аквази не должен был обрабатывать землю, которую ему выделили очень быстро, изолированно от других. Хотя он обязан был сначала очистить ее от леса — здесь предпочитали выжигать его. Затем женщины группами начинали перекапывать землю и засевать ее. Таким образом, Норе некуда будет спрятаться от других женщин, как она делала это раньше. С удивлением она услышала, как один из маронов приказал Аквази поджечь кусты на его земле.
— Это же будет видно на много миль! — сказала она Аквази, предупреждая и в то же время надеясь. — Дым и огонь — с таким же успехом можно сразу повесить в Кингстоне карту, на которой обозначен Нэнни-Таун.
166 
