157 
– Значит, вы почти ничего не узнали о судьбе брата.
Я покачала головой.
– Есть люди, которые его помнят. Он приплыл сюда и какое-то время оставался на острове. Потом исчез. Это все, что я смогла узнать.
– Такая малая награда за такое долгое путешествие. К тому же это не приблизило вас к цели.
Я снова покачала головой.
– Вы изменились. Фелисити тоже. Как думаете, она сможет стать такой, как прежде?
– Наверное, в определенных условиях сможет.
– Вы хотите сказать, если она вернется домой?
– Я хочу сказать, если кто-нибудь будет о ней заботиться… Любить ее… Если рядом с ней окажется человек, который покажет ей, каким должен быть брак.
– Я так рад, что вы это время были с ней. Она сказала мне, что не знает, что бы делала без вас.
– Это было страшное время для нас обеих.
– Да. Вас это тоже изменило. Вам хочется вернуться домой?
Я заколебалась.
– Нет, – сказал он, – не хочется. Вы любите жить. Думаю, я могу это понять.
– Реймонд, – произнесла я, – вы самый чуткий человек в мире.
– А вы думали о… нас?
– Очень много.
– И до сих пор сомневаетесь?
Я снова замолчала.
Он сказал:
– Думаю, я понимаю. Этот мужчина, он ведь любит вас, правда?
– Да… Он дает это понять.
– А вы?
– Не знаю. Вы были так добры ко мне. Мне очень повезло, что я познакомилась с вами, когда Филипп оставил нас. А потом… вы все для меня устроили… Чтобы я могла делать то, что хотела делать. Можно ли ожидать от человека большей отзывчивости?
– Я понимаю.
– Правда, Реймонд?
Он кивнул.
– Давайте оставим это. Давайте подождем. Мое появление было таким неожиданным. Жаль, что я не мог вас предупредить.
– Жизнь такая странная вещь. Я волновалась о Фелисити, а вот приехали вы, и она изменилась.
– Я ее знаю с детства.
– Она говорила. Она уже почти здорова. Это просто чудо… то, что с ней сейчас происходит.
– Она поправится. Это я беру на себя.
– Когда думаете возвращаться?
– Скоро.
Я кивнула. Потом рассказала ему о встрече с Магнусом Перренсеном.
– Помните мужчину, о котором упоминалось в дневнике? Это его правнук.
– Надо же! Поразительное совпадение.
– Если вдуматься, это не так уж поразительно. В их семье знали историю Анны Алисы и острова. Тот, первый Магнус, приплыл сюда, чтобы найти остров, потом осел в Австралии, занялся добычей золота и разбогател. Затем они купили этот остров, потому что он находился близко к тому месту, которое разыскивали они. Если посмотреть с такой стороны, все выглядит вполне логично.
– Странно, что вы с ним встретились.
– Да, это произошло случайно, конечно же. Но можете себе представить, как меня изумило… и до сих пор изумляет все это.
– И после того вы его не видели?
– Это случилось совсем недавно. Он сказал, что еще пригласит меня к себе или сам сюда приплывет. Думаю, он сдержит слово.
– Анналиса, давайте подождем день-два. Возможно, вы поймете, что чувствуете, до того, как прибудет следующий корабль.
– Неделя?
– Я мог бы подождать еще одну неделю, но это крайний срок. Мне нужно в Сидней. Ведь я по делам приехал.
– По делам?
– Естественно, я хотел проведать вас. Получив письмо, я очень заволновался о Фелисити. Я с самого начала чувствовал, что она сомневалась насчет этого брака.
– Да. Это было необдуманное решение.
– Не понимаю, что на нее нашло.
Внимательно посмотрев на него, я сказала:
– На самом деле она любит другого.
Он нахмурился, но промолчал. Возможно ли, что он, так хорошо разбиравшийся в сердечных делах других, не разобрался в своих?
Снова надолго повисла тишина. Потом он сказал:
– Нам остается только ждать. Может быть… через несколько дней…
На это я ничего не ответила, а через некоторое время произнесла:
– До чего цикады расшумелись!
Я пыталась понять, что он ощущал в ту минуту. Успев привыкнуть к горячности чувств Мильтона, я находила Реймонда холодным и практичным. Поцелуй его был нежным и быстрым. Он знал, что Мильтон влюблен в меня, и должен был понимать, что хозяин плантации – не тот человек, который станет себя сдерживать в чем-то. Замечал ли он, что я чувствую к Мильтону? Насколько мои чувства были очевидны? И что будет с ним, если я решу выйти за Мильтона и остаться на Карибе? Его спокойствие, его безмятежность, которые мне казались такими умиротворяющими, могли означать, что его чувства не так сильны, как у других людей… у Мильтона например. Я сомневалась.
157 
