Особенно,... 
78 
— А завтра будет не все равно.
— К черту завтра!
— Просто любовь ко мне уже стоила тебе твоих прежних особых отношений с Амадо. Что же случится, если…
Он прервал ее глубоким, почти жестоким — поцелуем.
— Не надо сейчас об этом, Элизабет, — прошептал он прямо в ее губы. — Эта ночь наша.
Она ответила ему тихим, сдавающимся стоном.
— Я люблю тебя, — прошептала она.
А потом повторила это снова и снова, как будто для нее это был единственный случай в прошедшей и будущей жизни свободно сказать ему это.
Майкл давно дал себе слово, что после Сюзан он больше никогда не позволит, чтобы какая-то женщина стала смыслом его жизни. Но сколько он ни старался защититься, Элизабет отыскала дорожку через его оборонительные укрепления.
Как он мог такое допустить? Как, скажите на милость, мог он распознать, что станет означать для него Элизабет, когда она появилась в его жизни в обнимку с его лучшим другом, с человеком, относившимся к нему как к собственному сыну, которого у Амадо никогда не было?
Майкл уже терял надежду, что сможет вырваться из сжимающегося тиска проблем. Он посмотрел на Элизабет. Казалось, она читала его мысли.
— Мы не можем сделать этого, да? — Голос ее был полон сожаления и печали, но в нем слышалось и одобрение.
— Нет, если продолжать все так, словно ничего не произошло. Мы никогда не сумеем обойти эту преграду.
— Майкл, я не могу оставить его.
— Я знаю.
— Амадо не сделал ничего, чтобы я…
— А ты помнишь тот наш разговор в машине, когда мы возвращались из Модесто? Когда ты сказала, что если я полюблю женщину, то распознаю это по колокольчикам, которые затрезвонят в голове?
— Да…
— Я никогда не рассказывал тебе, но они так и заливались звоном в тот день, когда ты дала мне яблоко. Если бы у меня не было так громко включено радио, я бы непременно распознал этот звон. Только я не хотел его узнать.
Элизабет затихла и задумалась, а потом с огорченным вздохом сказала:
— Я помню и кое-что еще, о чем мы говорили, Майкл… о тебе и о замужних женщинах.
Он привлек ее поближе и прижался губами к ее виску.
— Не сейчас, Элизабет.
— А будет ли вообще когда-нибудь подходящее время?
И только тогда он сообразил, что она плачет. Пытаясь защититься от того, что ждало их впереди, она уже отстранялась от только что происходившего между ними. Да, они могли бы позволить себе еще часок-другой побыть вместе, но никакого выхода не было.
— Элизабет, я не могу заводить интрижку. Только не с тобой. С тобой я хочу всего.
— А разве у нас нет другого выбора?
Майкл не знал, испытывает ли она его или просто не понимает, что происходит.
— Ты могла бы оставить Амадо? — спросил он.
— Да, — она подняла голову и посмотрела на него. — Но смог бы ты?
Этот вопрос ошеломил Майкла. Она выложила главное, чего он был не в силах сделать сам. Амадо, возможно, смог бы и пережить потерю жены или своего лучшего друга, но лишиться их разом? И знать, что они будут вместе. Смогут ли они поступить так с человеком, которого они оба любили?
— Нет, — сказала Элизабет, — думаю, что не смог бы.
— Но должно же быть какое-то решение.
Она отступила от него и сказала.
— Только не такое.
Все его существо, каждая клеточка требовала, чтобы он сказал ей: «Ты не права». Внутри Майкла все кричало от этой несправедливости, сердце переполнялось болью. Он протянул к ней руки и снова привлек ее в свои объятия.
— Если мы не можем рассчитывать на будущее, то у нас по крайней мере есть эта ночь.
— Если я останусь, то появятся новые воспоминания. Ты же будешь говорить мне то, что я потом не смогу выбросить из головы, и делать такое, что не даст мне уснуть ночами.
— Ты все равно не сможешь от этого защититься, Элизабет. Я же здесь. Я — часть твоей жизни. Тебе придется как-то общаться со мной.
Да, взваливать на нее собственное разочарование и страх не очень-то справедливо, но Майклу было не до справедливости. Он был просто в отчаянии. Он хотел, чтобы она нашла ответ на вопрос, не имевший решения. И без этого ответа его жизнь была бы пустой, лишенной даже надежды, поддерживающей его, пока он не встретил Элизабет.
Тыльной стороной ладони она вытерла слезы и сказала:
— Я люблю тебя, Майкл, но лучше бы ты не встретился мне в жизни.
Глава 21
Элизабет перебирала в пальцах нитку отборного японского жемчуга, подаренного ей в это утро Амадо по случаю сочельника. Она была удивлена и довольна, вспоминая и о том, что испытывала, когда он делал ей прочие дорогие подарки.
78 
