165 
– Наверняка будет лучше, если вы отправитесь на полуостров Бэнкс, нежели в Австралию, – сочувственно произнесла миссис Партридж, когда Ида зашла к ним проведать Элсбет. – Бедная Бетти уже все глаза выплакала, она не хочет в Австралию, и точка. И я могу понять ее, она кое-что рассказала мне о вашем поселке в долине Маутера. – Ида обратила внимание на то, что она не стала называть эту местность Шахтсталем. – Прямо волосы дыбом! Бедная девочка, она ведь не может одна вести все хозяйство! Да еще и растить брата. Лучше бы оба ребенка остались здесь.
Ида была с ней совершенно согласна, однако прекрасно понимала, что ее отец никогда не пойдет на это. Якоб Ланге тяжело воспринял уже то, что Оттфрид решил остаться в Новой Зеландии. Для Брандманнов это тоже стало ударом, они сделали Оттфриду строгий выговор, который Ида выслушала молча. Родители бранили только своего сына. Когда Ида со смирением произнесла, что последует за своим мужем, куда бы тот ни направился, ее слова встретили лишь одобрение. Однако и госпожа Брандманн, и господин Ланге упрекали сына и зятя в том, что тот лишает Иду веры. Кроме того, оставшись наедине, мужчины говорили и о Кэт. Роберт Буше, впрочем, приказал своей жене помалкивать. Как бы там ни было, слух о беременности Кэт еще не достиг ушей родителей Оттфрида. Буше заявили, что не будут сопровождать переселенцев в Австралию. К этому моменту прибыло еще одно судно с колонистами из Германии. Некий граф Рантцау-Брайтенбург оплатил их проезд и приобрел для них землю, а за это должен был получить долю выращиваемых ими продуктов. Переселенцы, которые тоже оказались старолютеранами, поселились в горах над долиной реки Маутер, и семейства Буше и Шиб решили присоединиться к ним.
– Почему бы вам не поехать хотя бы в Рантцау? – спрашивала сына опечаленная госпожа Брандманн. Новые переселенцы назвали деревню в честь своего покровителя.
– Почему вы сами не хотите поехать в Рантцау? – ответила вопросом на вопрос Ида.
Она считала, что это менее рискованное предприятие, нежели переезд в Австралию. Но мужчины только покачали головами. Затем они попытались объяснить свой выбор, однако их аргументы не показались Иде убедительными.
– Все дело в том, что им придется приспосабливаться, – говорила она вечером, когда они с Кэт готовили ужин. – У жителей Рантцау есть свои старейшины, свои предстоятели, им не нужны ни отец, ни Брандманн. Не говоря уже об Оттфриде. Этот граф Рантцау все неплохо организовал, в деревне все наверняка говорят по-английски. Поэтому наши мужчины хотят пуститься в самостоятельное плавание, хотя это небезопасно.
В конце концов Ланге, Брандманны, Хаузеры и еще две семьи из Санкт-Паулидорфа приобрели билеты на судно, отправлявшееся в Аделаиду, что на юге Австралии, 15 января 1845 года. Этот город, насколько они знали, выгодно отличался от прочих австралийских поселений тем, что вырос не на месте колонии каторжников. Говорили, что там тоже есть старолютеране, которые бежали в Австралию еще во времена преследований со стороны короля Фридриха Вильгельма III. Может быть, они обрадуются братьям по вере.
Когда Ида прощалась со своей семьей, Франц горько плакал в объятиях сестры, но глаза Элсбет были сухими. Она смотрела прямо перед собой с безучастным лицом. Элсбет наверняка привлечет внимание сыновей переселенцев в Аделаиде, поскольку уже сейчас обещала стать писаной красавицей. Не такой мягкой и робкой, как Ида, скорее темпераментной и своенравной, с живой мимикой и резкими перепадами настроений.
– Такую красивую девушку, как Бетти, хорошо примут везде! – хотела подбодрить ее Кэт.
– Пожалуйста, Катарина, оставь свои грязные намеки! – сразу же осадил ее Якоб Ланге, когда Элсбет ответила Кэт робкой улыбкой. – Элсбет выйдет замуж за Фридриха Хаузера, как только подрастет. Все уже решено: он хороший, послушный мальчик, его вера и твердость выдержали все испытания Шахтсталя.
– Да, потому что он слишком глуп и ленив, чтобы сделать правильные выводы! – прошипела Элсбет, правда, по-английски.
Ида вяло отругала сестру, за что отец одарил ее гневным взглядом, хотя не понял ни слова. Его взбесило уже то, что Элсбет столь бегло говорила по-английски.
– От этого ты тоже отвыкай! – строго сказал он. – Я не потерплю, чтобы вы вели беседы через мою голову. Ты ведь прекрасно знаешь, Элсбет, что я тебя не понимаю.
– Так выучи же наконец английский, отец! – крикнула ему в лицо Элсбет. – Итак, Ида, good bye, farewell [50]. Мне нужно собирать вещи. – С этими словами она отвернулась и стала подниматься по лестнице в комнату, которую ей выделили Партриджи.
165 
