Особенно,... 
58 
«Я не знал этого, я совершенно ничего не знал!»— еле выговорил герцог.
«Так что, как видите, — резко сказал я, — я считаю себя вправе взять на себя управление Кавонией и избавить мою страну от иностранца, который фактически узурпировал мой трон последние двенадцать лет».
— Дядя Септимус, должно быть, был поражен! — пробормотала Теола.
— Он был поражен настолько, что потерял дар речи, — согласился Алексис. — Потом он сказал: «Вы не знаете всей правды о моей племяннице — я считаю своим долгом предупредить вас, что она не годится в жены кому бы то ни было».
У Теолы вырвался испуганный возглас.
— Я собиралась… рассказать тебе! Клянусь… я хотела это сделать… но… не успела.
— Это неважно, — равнодушно перебил ее Алексис.
— Не…важно?
Теола уставилась на него, словно сомневаясь, правильно ли она расслышала.
— Конечно, неважно, — ответил он. — Собственно говоря, когда твой дядя рассказал мне о том, что произошло много лет назад, я ему ответил: «Как жаль, что мистера Ричарда Уоринга уже нет в живых. Я бы попросил его помочь мне основать в Кавонии университет!»
— Тебе все равно… что он из простых людей… н голубой крови?
Алексис улыбнулся ей.
— Разве я могу испытывать к твоему отцу другие чувства, кроме восхищения и уважения?
У Теолы вырвался вздох, шедший из самой глубины души, а Алексис продолжал:
— Герцог был слишком ошеломлен, чтобы ответить, и я воспользовался этим моментом и обратился к твоей кузине: «Как я понимаю, леди Кэтрин, вы уже не намерены выходить замуж за короля Фердинанда?»
«Король без трона, — ответила она, — а в данный момент и без места едва ли может считаться выгодной партией».
«Да, конечно», — согласился я.
«Поэтому я возвращаюсь в Англию, — продолжала она, — но хотела бы увезти с собой тиару, которая принадлежит моей матери, и одежду, которая составляла мое приданое».
«Вашу просьбу очень легко исполнить, леди Кэтрин», — ответил я.
Я кивнул одному из адъютантов, и он принес тиару в бархатной шкатулке, благополучно хранившуюся в спальне королевы.
«Я рада получить ее обратно!»— воскликнула Кэтрин.
— Уверена, она ожидала, что тиару украдут, — вставила Теола.
— В Кавонии ничего не крадут! Кроме сердец!
— Ты украл мое сердце, — прошептала Теола.
Он посмотрел ей в глаза, и Теола, сделав над собой усилие, попросила:
— Расскажи мне остальное.
— Потом я начал торговаться с герцогом.
— Торговаться? — изумленно воскликнула Теола.
— Насчет твоей одежды, моя драгоценная. Я обожаю тебя такой, какая ты сейчас, но у меня такое ощущение, что тебе будет несколько неловко появляться на людях в таком наряде.
Произнося эти слова, он стянул халатик с ее белого плечика и поцеловал его.
— Но что ты имел в виду, когда сказал, что торговался с дядей Септимусом?
— Я указал герцогу и, разумеется, твоей кузине на то, что приданое привезли, чтобы носить его в Кавонии. «Когда леди Кэтрин вернется в Англию, — сказал я, — она может выбрать мужа среди принцев Швеции, Норвегии, Дании или даже Пруссии. В этом случае те платья, которые она привезла сюда, окажутся слишком легкими, чтобы носить их в столь холодном климате». — «Что вы предлагаете?»— спросил герцог. И я назвал ему сумму в наличных.
— Как ты мог? — воскликнула Теола.
— Никиас уже рассказал мне, что твой дядя — человек бережливый до скупости, — ответил Алексис. — У меня было такое чувство, что теперь, когда брак с королем не состоялся, он жалеет о потраченных на приданое дочери средствах.
— И ты… купил его… для меня? — спросила Теола почти бессвязно.
— Думаю, твой дядя остался очень доволен той сделкой, которую мы заключили.
— Но что сказала Кэтрин?
— Она сказала, что настаивает на возможности взять с собой на корабль достаточно одежды на дорогу до Марселя.
— И ты согласился?
— Конечно! — ответил Алексис. — Я послал за Магарой и сказал, что ей следует уложить.
— На это ушло много времени?
— Не много. Как только сундук был готов, его поместили в карету герцога, и они помчались к Кевии так быстро, как только могли.
У Теолы вырвался вздох облегчения.
— Мне неудобно… что ты потратил на меня столько денег, — огорченно произнесла Теола. — Я ведь знаю, как дорого стоило приданое Кэтрин.
— Если тебе от этого станет легче, — сказал Алексис, — мне сообщили, что во дворец уже приходил торговец предметами искусства в надежде купить портреты предков Габсбургов и продать их в Вене.
58 
