66 
Хотя она и не делала никакого секрета из своих отношений с Джеком, Эйприл все же казалось, что ей удавалось вести себя так, что никто ничего не замечал. И вот теперь, оказавшись в такой неловкой ситуации, ничего не оставалось делать, как широко улыбнуться Дому, который — в этом она была уверена — ни в малейшей степени не выкажет своего удивления. Итак, с улыбкой на лице, словно действие происходило в ее кабинете, а не в личном бунгало гостя, она сказала:
— Привет, Дом. Что случилось?
— Hola, senorita Эйприл. Все в порядке. Я просто принес письмо Джеку. Он просил меня сразу же сообщить о его получении.
— Спасибо. Давай его сюда, и я позабочусь о том, чтобы сразу же передать его Джеку. — На лице старика появилась тень беспокойства, удивившая Эйприл. Сделав вывод, что Домингес в высочайшей степени серьезно относился к своим обязанностям, она поспешила уверить его. — Я обязательно скажу, что ты лично принес ему это письмо. Спасибо, Дом.
Ее слова нисколько не успокоили старика, но по ее тону, хотя и любезному, он понял, что его миссия на этом закончена. Она осторожно взяла у него из рук плоскую коричневую папку, стараясь не выронить желтый листок бумаги, всунутый в ее наружный кармашек.
— Gracias[8], senorita. Пожалуйста скажите сеньору Джеку, что конверт, в котором пришло это письмо был весь изорван, и Эва выбросила его. Мне очень жаль, что так получилось.
Ага, так значит вот в чем проблема.
— Не беспокойся об этом, Дом. Я думаю, в этом нет ничего страшного.
Дом кивнул, и Эйприл проводила взглядом его фигуру, почти рысью пустившуюся по дорожке вниз. Ее улыбка исчезла так же быстро, как и любопытство, вызванное странным поведением консьержа. Всем ее вниманием тотчас же завладела коричневая папка.
Какую информацию мог с таким нетерпением ждать Джек? Внезапно все ее тело напряглось. А может быть, это от Франклина? Может быть, это очередное задание Джеку? Какая-нибудь командировка? Чувствуя, что у нее задрожали колени от того, что сюда вдруг непрошено вторглась та, другая жизнь Джека, Эйприл, едва переставляя ноги, подошла к диванчику, плюхнулась на него и положила папку себе на колени.
Ее просто съедало желание вынуть желтый листок. Разумеется, когда Джек прочтет письмо, он сам расскажет ей, что там написано. Поэтому совершенно незачем проявлять излишнее любопытство. Однако письмо дразнило, и, не желавшее сдаваться любопытство, начало борьбу с ее доверием к Джеку. Не зная, как поступить, Эйприл вдруг заметила, что ее пальцы уже вынули листок из папки и нервно комкают его.
— Ой! — Ее ладони принялись было разглаживать письмо на твердой обложке папки, но уже в следующее мгновение застыли на месте; на одной из строчек мелькнуло ее имя, написанное торопливым незнакомым почерком.
Все сомнения насчет того, имеет ли она право прочесть это послание, улетучились в ту же секунду. Если в письме говорилось о ней, то она имела полное право сделать это. Разгладив смятые складки, она начала читать.
«Джек, ну что ж, дружище, дерзай — попробуй раскопать эту скандальную историю века на краю света! Должно быть, я недооценил тебя, решив, что ты и в самом деле хочешь отдохнуть. Как, черт возьми, тебе удалось обнаружить Эйприл де ла Торре? Ума не приложу! Я сразу понял, что ты играешь по-крупному, когда получил твое письмо с просьбой выдать тебе информацию об этом Техасском старике Смитсоне. Конечно, ты мог бы поподробнее объяснить свой интерес к нему, но, как я понимаю, ты действуешь в соответствии со своими собственными соображениями. Тебе там, наверное трудно соблюдать инкогнито и вести себя так, чтобы не вызывать подозрений у хозяйки курорта».
«Нет, — взбешено подумала она, с трудом сдерживаясь, чтобы не разорвать проклятую бумажку в клочки. — Джек не может так поступать со мной. Всему этому должно быть какое-то объяснение». Заставив свою вскипевшую желчь немного утихомириться, она принялась дочитывать письмо, моля Бога, чтобы ей побыстрее все стало ясно.
«Надо сказать, я польщен тем, что ты высоко оценил мои исследовательские способности и умение мыслить логически. Я действительно знаю, как к двум прибавить два. Но самое главное то, что Мархам сейчас неудержимо рвется к власти, поэтому, надеюсь, что мое послание к тебе придет вовремя. В таком случае, ты первым удивишь весь мир своим сенсационным репортажем и второй Пулитцер займет свое место в твоей коллекции. Вот так-то, дружище. Да поможет тебе Бог, малыш! Франк».
66 
