142 
- Магической хватит. А обычной? Элька, ты беременна. И прекрати так смотреть на меня. Ты ждешь ребенка… детей, и это не может не сказываться. Тебе необходимо отдыхать, пока есть такая возможность, а не изводить себя. Ален сказал бы то же самое.
- Вот в этом я как раз не сомневаюсь, - вздохнула я. – Ты ведь не отстанешь?
- Нет. Мало того, будешь упрямиться – позову Лежека.
- Который, в свою очередь, выскажет мне все, что обо мне думает…
- Который тоже придерживается моих взглядов на моральное и физическое состояние каждого участника похода. Так ты идешь или мне звать подмогу?
- Иду, - проворчала я, сдаваясь. – Обойдемся без второй лекции на тему правильного поведения беременных. Причем, что характерно, ни один из лекторов не является ни беременной, ни вообще женщиной…
Последние слова я произносила, заходя в каюту, нисколько не сомневаясь, что вампир все равно услышит их. А в чем-то он и прав. Отдохнуть действительно стоило. Возможно, во сне Ален – или моя нежданно-негаданно развившаяся способность – покажет мне новые действия Мораввена. Неплохо бы знать, чего ожидать в дальнейшем.
И внезапно на меня накатила усталость – сковывающая руки и ноги, навешивающая на веки тяжелый груз, затуманивающая голову. Мне даже не пришлось пить снотворное, как я опасалась – сон принял меня в свои объятия, стоило только лечь.
Никаких каменных стен. Никакого кабинета Мораввена или любого другого здания. Меня окружает пустое пространство, заполненное жарким колючим воздухом. Вокруг, насколько хватает взгляда – ровная поверхность земли, покрытая ржаво-соломенной растительностью. Палящее солнце яркой монеткой висит над головой. Полное безветрие и тишина.
Очень сухо. Очень жарко. И очень страшно. Подобное ощущение я испытывала, когда Ален демонстрировал нам действие заклинания страха. Но сейчас его нет. И вообще никого нет. Я одна. Абсолютно одна. Страх, буйствующий во мне, сдавливает сердце и перехватывает дыхание. Я не могу сдвинуться с места, не могу пошевелиться. И изо рта, раскрытого в бесплодной попытке произнести хоть что-нибудь, не выходит никакого звука…
На этот раз я проснулась без дополнительных стимулов и в гордом одиночестве. А жаль. Сейчас я не отказалась бы от компании кого угодно – человека, вампира или просто кота. Кошмар все еще не отпускал меня, опутывая своими отвратительными щупальцами. Сердце продолжало колотиться, грудь тяжело вздымалась, с жадностью проталкивая воздух, где-то внутри поселилась острая колючка, настойчиво советующая убираться отсюда как можно дальше…
Стоп. Убраться подальше – это уже не кошмар. Это, скорее, внешнее воздействие. И источник этого воздействия не вызывал сомнений. Магия. Угольно-черная магия, ледяной волной хлестнувшая меня, как только я покинула ненадежное, но все-таки убежище каюты и выбралась на палубу.
Колючка внутри мгновенно словно бы выросла и зашебуршилась, подавляя все мысли и желания, кроме одного – немедленно бросать все и бежать, плыть, лететь – короче, делать все возможное и невозможное, только бы оказаться как можно дальше от этого места. Но закрываться от воздействия чужой магии меня научили очень давно, и после привычного, доведенного до автоматизма щелчка пальцами я смогла оглядеться.
Мы в море. Солнце все так же висело над горизонтом, темно-серая вода по-прежнему чуть колыхалась под легким ветерком, позади виднелись очертания покрытой лесом скалы. Впереди – ничего. Ничего, кроме неба, моря и солнечных бликов. «Кулик» стоял на месте, хотя по лицам гребцов было видно, каких титанических усилий им это стоило. Магия, несомненно, действовала и на них, действуя на подсознание и побуждая удирать из «заколдованного места». Пока только приказ Ваарда заставлял моряков держать весла поднятыми, но, судя по всему, долго они не продержатся. Напряжение нарастало с каждой секундой, магия давила на щит, и мне требовалось тратить все больше усилий для того, чтобы поддерживать его в прежнем состоянии.
Сам Ваард, похоже, прикрываемый щитом Лежека, стоял на носу рядом с магом и о чем-то яростно спорил с ним. Ни Аленар, ни Ингвар, находившиеся буквально в двух шагах от разъяренных мужчин, не делали попыток утихомирить их. Предмет спора определялся со стопроцентной вероятностью без всяких провидческих способностей.
- Мы не пойдем дальше! – настаивал побелевший от эмоций капитан. – Можете считать меня нарушителем договора, но я не заставлю своих ребят насиловать себя!
142 
