Особенно,... 
25 
Она отпрянула.
— Ничего особенного. Кое какая мелочь.
Она прошла к своей сумке, что стояла на полу, нагнулась, чтобы достать свою пижаму.
А я встал позади нее.
— Тебя точно больше не тошнит?
— Да, я в порядке, — сказала она через плечо, — на меня просто что-то нашло, вот и все.
— Хорошо, — просунул руку под ее коленками и взял ее на руки, — потому что я совсем не хочу спать. Но знаю способ как можно утомиться.
Она выронила одежду, что до этого держала в руках и схватилась за мои плечи, а ее маленький хорошенький ротик округлился. Как же сильно я ее хотел.
Понес ее к кровати, а она сказала:
— Гаррик! Там люди внизу!
— Они ничего не услышат, если только ты не планируешь кричать мое имя. Но в этом случае оно того стоит.
Она шлепнула меня по плечу, а я уложил ее на кровать.
— А если твоя мама поднимется наверх?
Встал коленом на кровать и стянул с нее обувь.
— Тогда мы добавим еще один неловкий момент в наш репертуар.
— Это очень даже не смешно, Гаррик.
Поцеловал ее коленку и сказал:
— Ты видишь, чтобы я смеялся?
Она сглотнула, а ее глаза следили за моими руками, когда я тянулся к ней. Ее хлопковое платье хорошо тянулось, и я легко спустил лямки с ее плеч. Оно упало к ее талии, оголяя больше кожи для меня. На ней было голубое кружевное белье, вполне милое и безобидное, но именно эта чертова вещица всегда сводила меня с ума.
— Ты хоть представляешь, как это возбуждает видеть тебя здесь, в своей старой комнате?
Она покачала головой, но облизнула свои губы, и мне, кажется, она знала наверняка, что я имел в виду.
— Я вспоминаю наш последний год.
Постоянные мысли о ней, как о студентке просто выносили мне мозг, и как тяжело было сдерживать свои чувства к ней. Можно сказать, я хотел ее еще сильнее.
— На каждом занятии я хотел просить тебя остаться, после того, как все разойдутся. Даже если бы твои друзья ждали в коридоре или кто-то мог войти в любой момент, все чего мне хотелось, это прикоснуться к тебе, пробовать тебя.
Ее глаза были большими и темными. Она задержала дыхание, а я снова поцеловал ее в коленку и руками начал гладить ее ноги вверх к подолу платью. Она спросила: — Почему же не попросил?
— Это было бы нечестно с моей стороны. Так что я включил свое воображение.
Слава богу, мне больше не нужно этого делать.
— И что же ты представлял?
Я наклонился к ней, а ей пришлось прижать спину к кровати. Руки она раскинула по матрасу и подняла свой взгляд на меня с широко раскрытыми, полными тревоги глазами. Это так напомнило мне ту ночь, когда мы познакомились, кровь так быстро хлынула вниз живота, что в глазах потемнело.
Запустил руки под ее платье и сказал:
— Я представлял много чего. Например, как обладать тобой, когда ты прижата спиной к стене за кулисами.
Она закрыла свои глаза и сжала простыни в кулаках.
— Я представлял тебя в той юбочке, которая был на тебе в первый день учебы, а твои ноги обвиты вокруг моей талии.
Зацепился пальцами за ее трусики и стянул их с ее шикарных ног.
— Хотел иметь тебя на каждом стуле в аудитории, — она издала тихий звук и попыталась сесть, но я надавил своей рукой ей на живот, чтобы удержать на месте. — Я хотел иметь тебя на каждом стуле, чтобы потом, ты думала обо мне, в каком бы месте театра ты не находилась.
— Так оно и было.
Я улыбнулся.
— Хорошо.
Она своими руками накрыла мои, которые все еще лежали у нее на животе. Сжала посильнее руки всего на секунду и тихонько сказала:
— Я так сильно тебя люблю!
Я наклонился к ней так, чтобы видеть ее лицо. Она несколько раз моргнула, а я не мог прочитать выражение на ее лице. Оно было печальным и счастливым и смущенным, и она никогда раньше не была такой в постели.
Я не знал, что случилось, но я чувствовал панику, подступающую к моему горлу через легкие.
— Ты уверена, что все в порядке?
Она потрясла головой, и выражение ее лица прояснилось. Она улыбнулась:
— Да… просто задумалась о будущем.
Мое сердце замерло в груди, и я попытался оправдать печаль и страх, которые я увидел в ее глазах. Это совсем не значит, что у нее зародились сомнения. Они могли означать тысячу других причин. Но хоть убейте меня, я не мог придумать другие причины.
Чмокнул ее в губы и сказал:
25 
