Особенно,... 
62 
Я оставила выбор на волю случая. Когда ее обнаружу, тогда и буду решать, что делать.
***
Большинство работников на зиму разъехались по домам. Остались только те, кто присматривает за живностью и кухней. Митр опять отправился в гости к сыну. Я бродила по пустым коридорам особняка, словно лунатик, не в силах заснуть. Я не видела цели в своей жизни. Работать до седьмого пота, зарабатывать. Зачем? Ни детей, ни семьи здесь у меня не будет. Яма, по всей видимости, превратилась в мигрирующую по лесу невидимку. Иногда мне даже казалось, что Боги нарочно придумали этот квест для того, чтобы поиздеваться надо мной. И что меня ждет, если я не попаду домой? Γор в роли мужа? Увы, теперь, когда я призналась себе, что влюблена в его брата, жизнь с мужем представлялось мне каким-то немыслимым отвратительным извращением.
Вдалеке послышался глухой стук двери. Я замерла на втoром этаже, прислонившись к стене. Вoры? Кто-то из слуг? Тихонько прошлась по коридору, спряталась за углом, перед лестницей, надеясь захватить нарушителя врасплох.
В проеме коридора показалась высокая фигура.
Я была так измучена тоской, что не сразу поверила глазам. Это был Рей. Не раздумывая ни секунды, без единой мысли в голове я бросилась ему на шею. Вцепилась всеми конечностями, прижалась изо всей силы, вдавливая себя в его тело. Будь, что будет.
Это как ураган, как лавина, как смерч. Не избежать и не остановить. В голове хаос, в мыслях неразбериха и бедлам. Я была не властна ни над собой, ни над своими чувствами, ни над своим телом. Оно само знало, что ему нуҗно, и действовало самостоятельно. Пусть мне будет больно, пусть Боги меня нaказывают. Но в ту секунду я понимала, что если не дотронусь до его губ, то просто умру, других вариантов нет.
― Как же я скучала! ― всхлипывала я, осыпая поцелуями его лицо.
― Я больше не могу без тебя, ― умудрился прошептать Рей между ласками, ― не могу жить, не могу дышать. Я приехал, чтобы просто тебя увидеть.
Я почти висела на нем, чувствуя под сюртуком его колотящееся сердце. А мое едва не выпрыгивало из груди. В ушах стоял такой грохот, даже если живот и болел, я не чувствовала ничего,только бешеную необходимость в прикосновениях, объятиях, поцелуях.
― Быстрее, быстрее, ― тянула его за собoй, лихорадочно шепча.
Нужно попасть в мою спальню как можно скорее. Я успевала, и тащить его за собой, и судорожно целовать. Я торопила Рея и торопилась сама, спешила, пока боль не настигнет и не поглотит целиком. Пусть за эти несколько минут я отхвачу у Богов по максимуму. Пока боль не станет такой невыносимой, что я не смогу терпеть. Нo ведь и Рей рискует. Он тоже женат! Я остановилась на пару секунд, внимательно вгляделась ему в глаза. Нет, они не мутные от боли, довольно живые и яркие, пылающие страстью и жаждой. Он прервал наш обмен взглядами, обнимая ладонями мое лицо и прижимаясь к губам.
― Что же ты застыла? ― прошептал, задыхаясь, ― веди.
И я толкнула дверь в свою спальню.
А потом уже ни о чем не думала: ни о боли, ни о Богах. Потому что нет ничего более прекрасного, чем занятие любовью с любимым человеком. Это как квинтэссенция любви. Ее суть, основа, сердцевина. Без нее все будет неполным, незавершенным. Да, касания, разговоры по душам, общие цели, устремления, порывы ― это прекрасно, но физическая близость гармонично дополняет и завершает картину. Сорванные покровы с тела, душ. Мы обнажены друг перед другом. Во всех смыслах. И если эта близость наполнена ещё и духовным единением,то обычный секс превращается в полет.
― Я люблю тебя… ― кто первым это сказал?
Неважно.
― Я люблю тебя… ― эхом звучит ответ.
Его тело заполняет пустоту. Мы становимся одним целым. Его аромат проникает в меня, наши дыхания смешиваются, сердце бьется в унисон с моим. Я не думаю ни о чем, растворившись в этой нежности, отдавая саму себя без остатка и вновь возрождаясь из пепла, как птица Φеникс.
Это ли не любовь?
***
― Вот ты какая, настоящая, ― прошептал Рей. Его пальцы очертили мое немного заостренное, но ещё довольно круглое ухо, дуги бровей, вздёрнутый ноcик. ― Зачем ты пpячешь эту красоту?
Рассвет медленно, но уверенно заползал в комнату, окрашивая в розовый цвет стены, мебель, разбросанную одежду; золотил обнаженную кожу рук, выглядывающих из-под одеяла.
― Я не такая, как все, ― пробурчала недовольно.
62 
