Я поцеловала и ткнулась носом в следующий шрам, и в то, что под ним, постепенно опускаясь к талии. Добравшись до мускулистых ягодиц, я стянула с него трусы. Куснула одну безупречно вылепленную половинку и начала обратную дорогу наверх.
Развернувшись, он глядел на меня, сведя на переносице брови.
Я сказала ему то, что всегда говорила себе, когда вина становилась невыносимой.
- Это случилось. Было больно. Но дальше всё будет только лучше.
- Что, например?
- Например, льющееся по моей груди шампанское, которое ты будешь пить прямо с сосков. Когда я буду сверху. Это ждёт тебя впереди, если захочешь.
Он сглотнул.
- По мне - прекрасная перспектива. Я и так слишком заждался.
Он достал из бара очередную бутылку.
Пока я скакала на нём в большом кресле, он всё пил и пил.
Ещё шампанское...
Мы чокались бокалами. Он меня щекотал. Когда я попыталась улизнуть, он прижал мои запястья над головой и играл с грудью, пока я не принялась извиваться.
- Если я ещё не говорил, - прохрипел он, - твой размер мне нравится так же сильно, как и тебе. - Потом он оседлал меня.
И снова шампанское...
В номер нам доставили обжаренные на сковороде гребешки, говяжьи стейки и чёрную икру. Пока мы друг друга кормили, он обвинял меня в том, что чуть не умер с голоду.
- Икра - это такое декадентство! - сообщила я.
- Не могу поверить, что ты её никогда не ела. - И добавил сердито, - я могу познакомить тебя со многими вещами.
А потом опять шампанское...
Я лежала животом на надувном матрасе, а он катал меня по всему бассейну, наши лица находились так близко друг к другу. В воде мы обсуждали книги и теорию бизнеса до тех пор, пока у меня на пальцах не сморщилась кожа.
И, конечно, шампанское...
Мы прислонились друг к другу плечами, лёжа под одним одеялом, и разглядывали звёзды и полную луну. Я реально захмелела. Но мне нравилось это лёгкое головокружение, казалось, что звёзды плывут по кругу.
- О себе я рассказал гораздо больше, чем ты, - голос звучал расслабленно. - Не могу описать, насколько это необычно.
- Спроси меня что-нибудь не слишком личное, и я отвечу.
- Ладно. Какой у тебя был первый домашний питомец? Собака?
- Золотая рыбка. У меня никогда не было собаки.
- Но если ты хотела её, то почему не завела?
Я вытянула руки над головой.
- Ах, стать бы Максимом Севастьяновым на денёк. Получишь всё, что захочешь.
- Я хочу от тебя ответов, но не получаю.
Увиливать и уклоняться.
- А кто был твоим первым питомцем?
- Мерин.
- А я никогда не ездила верхом. - На побережье было полно ферм, но особняк отца стоял в отдалении. До самых старших классов я росла в одиночестве. В итоге потом я могла думать только о вечеринках.
Он посмотрел так, будто у меня выросло две головы.
- Это неприемлемо. Ни один из клиентов тебя не брал покататься? Даже любовник?
Я вновь пожала плечами.
- Я тебя покатаю. Тебе понравится.
Уверена, что понравится. Хотя этого никогда не случится. Я осушила бокал и протянула его для новой порции. Эту штуку я могу пить вечно.
- А ты часто берёшь любовниц кататься?
- Любовниц? У меня их никогда не было. - От его слов повеяло холодом, - предыдущие отношения у меня были с блондинкой из эскорта и продлились ровно один час. Я пожелал ей всего самого наилучшего. - И уж совсем ледяным голосом он добавил, - я бы спросил, когда ты в последний раз с кем-то встречалась, но не сомневаюсь, что ты встречаешься с кем-то и сейчас.
- Что? Нет.
- Пару раз сегодня я замечал, что твой взгляд был устремлён в никуда. Обычно это означает, что женщина думает о мужчине.
Так и было. Я думала об Эдварде. Что если я не его видела в Майами? Что если я пожертвую такими же вечерами, как этот, сбежав просто так?
Или, что если он здесь, чтобы исполнить последнюю данную мне клятву?
- Я ни с кем не встречаюсь, Максим. - Разве смогу я снова поверить мужчине? Мне всегда будет казаться, что меня используют. Если только он сам не будет миллионером, в шутку подумала я. Пришлось себя одёрнуть. Притормози. БЫСТРО.
- А ты? Тебе нужны отношения?
- Всё зависит от того, удастся ли найти правильную женщину. - Он повернулся на бок, чтобы посмотреть на меня. - Какое у тебя самое первое воспоминание?
У меня осталось яркое воспоминание об отце. Он был кубинским атташе и человеком с прекрасным чувством юмора. Иногда у меня получалось вспомнить карие глаза с морщинками в уголках и запах сигар.