14 
Чезаре заметил, что Лиззи с трудом сдерживает слезы. Движимый извечным мужским желанием отвлечь, предложив, с его точки зрения, более оптимистическую тему, он пробормотал:
– Так мы поженимся?
Лиззи поразилась отсутствию у него такта и сострадания. Он действительно думает, что она в состоянии обсуждать эту тему, когда решается вопрос: что ждет Арчи?
– Да, но это не будет настоящий брак, – сказала она, не поднимая головы. Темные с золотом глаза завораживали, а ей не хотелось выглядеть перед ним глупой школьницей.
– Значит, деньги тебе не нужны? – заключил Чезаре, имея в виду рождение ребенка по условиям завещания. Глядя на каскад светлых волос, закрывающих лицо, он испытывал странное разочарование. Откуда такая реакция? Здравый смысл подсказывал, что его вполне устроит простое решение, позволяющее Афине посетить остров.
Легкий локон скользнул по щеке. Лиззи подняла к нему тонкое лицо в форме сердечка, и он встретил прямой взгляд зеленых глаз, опушенных шелковистыми ресницами.
– Очень нужны. Но я придумала, как обойти условие.
– Его никак не обойдешь, – заявил Чезаре, любуясь ясными после слез глазами.
– ИО, – пояснила Лиззи.
Чезаре вопросительно поднял темные брови:
– Что это?
– Искусственное осеменение для овец, но мы тоже можем воспользоваться им, – пробормотала она в смущении, поскольку Чезаре вытаращил на нее глаза. – Понимаешь, таким образом мы избежим интимной близости и сохраним достоинство.
Чезаре просто оторопел от предложения, не на шутку оскорбившего его мужское самолюбие.
– Достоинство? – повторил он сорвавшимся от обиды голосом, но тут же спохватился: быстрый ум мгновенно просчитал все плюсы беспроигрышной ситуации. Ему не придется жертвовать свободой, поскольку фиктивный брак превращался в откровенный фарс от начала до конца. Такой выход представлялся разумным, цивилизованным, исключающим риск сексуальной привязанности, которая могла бы омрачить деловую сделку. Однако в то время, как интеллект оценил преимущества разумного предложения, душа противилась самой идее зачатия ребенка в лабораторной пробирке. Кроме того, Чезаре совсем не нравилась мысль, что Лиззи Уитейкер не окажется в его постели.
– Совершенно очевидно, никто из нас не хочет оказаться в ситуации, когда мы вынуждены будем заниматься сексом с незнакомцем, не так ли?
Неожиданно красивое худощавое лицо Чезаре осветила неуместная озорная улыбка.
– Боюсь, ты плохо представляешь себе менталитет мужчины.
Щеки Лиззи мгновенно вспыхнули.
– Если ты говоришь о себе, тебе нечем гордиться!
Чезаре с трудом удержался от вопроса, был ли у нее вообще когда-нибудь сексуальный опыт. Он заставил себя сделать несколько глубоких вздохов. Встреча с женщиной, совершенно равнодушной к его внешности и обаянию, стала для него сюрпризом. Он не страдал ложной скромностью и с ранней юности знал, что ни одна женщина не устоит против него, а с тех пор как он стал миллиардером, его рейтинг лишь многократно вырос. Однако Лиззи не подавала никаких признаков заинтересованности и не пыталась кокетничать с ним.
Заметив, как помрачнело лицо Чезаре, Лиззи пожалела о своей дерзости.
– Извини, я так беспокоюсь об Арчи, что не понимаю, что говорю. Не хотела нагрубить тебе, но, согласись, люди, настолько далекие друг от друга, не имеющие ничего общего, должны четко определить условия, когда речь идет о рождении ребенка, – пояснила она, застенчиво глядя на него. – Если я дам согласие, то потребую от тебя дополнительных гарантий.
– Каких именно?
Лиззи сделала глубокий вдох.
– Ты возьмешь на себя обязательство выполнять роль действующего отца в отношении ребенка до его совершеннолетия. Конечно, мы оформим брак, а потом, когда захочешь, разведемся. – Лиззи неловко повела плечами. – У ребенка есть определенные потребности, которые оба родителя должны выполнять безотказно и с любовью. Я хочу быть уверена в твоей готовности принять на себя такую ответственность в течение следующих двадцати лет.
Легкая тень смущения скользнула по лицу Чезаре. Он не сомневался, что Лиззи заговорит о размере вознаграждения, но ее искреннее беспокойство о благополучии потомства и бескорыстие пробудили в нем несвойственное чувство вины.
– А почему ты готова взять на себя такую ответственность? – поинтересовался он.
– У меня всегда была мечта родить ребенка, – без всякого стеснения призналась Лиззи, – но при этом мне не нужен мужчина, поэтому меня совершенно устраивают твои условия. С другой стороны, малышу нужен отец, и твое участие в этой роли более чем приветствуется.
14 
