Особенно,... 
9 
Брок не мог недооценить такое благородное поведение своего подчиненного. Он протянул ему руку.
— Поздравляю. Конечно, я буду твоим свидетелем. Только скажи мне, где и когда.
Проснувшись, Джесси почувствовала, что снова ожила. Ей хотелось есть, что она посчитала хорошим признаком. Она вошла в кухню и взяла яблоко. Потом уселась в гостиной на диване, поджав ноги.
Часа полтора она безуспешно пыталась найти ответ на вопрос, как выжить, не работая, когда в шесть часов на пороге появился Брок.
Стоило Джесси увидеть его, как у нее поднялось настроение. Странно, ведь, по сути, он для нее совершенно незнакомый человек.
Без сомнения, он отвезет ее домой, как только снимет свою военную форму с короткими рукавами и множеством нашивок, в которой выглядит так внушительно и солидно.
Брок вошел в гостиную, увидел Джесси и сел.
Смутившись под его пристальным взглядом, она смущенно улыбнулась.
Он кивнул ей.
— Выглядите лучше. А как чувствуете себя?
— Отдохнувшей.
— Это хорошо. — Он поднялся. — Сейчас я приготовлю нам обед, а потом мы поговорим.
О чем им говорить? Джесси была ему признательна за все, что он для нее сделал, но не могла ему позволить и дальше заниматься ее проблемами.
С этими мыслями она вернулась в комнату, которую ей предоставил Брок, застелила постель и переоделась в свою одежду. Затем присела на кровать, удивившись тому, как выматывает ее малейшее движение.
Она не стала звонить сегодня Стэну, потому что, во-первых, Брок вызвался сделать это сам, а во-вторых — потому что не знала, что сказать.
Брок пожарил бифштексы, приготовил салат и запек картошку. Джесси попробовала всего понемножку, еще не проголодавшись после того, как совсем недавно съела яблоко.
Брок рассказал ей, как прошел его день, насмешив забавными эпизодами из жизни своей команды, готовившейся к отплытию. Она смеялась, но в душе загрустила, услышав, что он скоро выйдет в море. Но нельзя позволять своим мыслям зайти слишком далеко. Ее не должны касаться дела Брока.
Неужели ее ничему не научил Тэд, сбежавший от нее и их ребенка? Неужели ее ничему не научила жизнь? Ей следовало бы относиться к мужчинам настороженно. Ее отец оказался равнодушным зрителем, Тэд — равнодушным тунеядцем, а завтра Стэн, вероятнее всего, окажется равнодушным работодателем.
По меньшей мере ей следовало бы отнести Брока к категории равнодушных незнакомцев и уйти. Она вздохнула. Ну ладно, пусть к категории необыкновенно обаятельных незнакомцев.
Правда, он был заботливым, и нежным, и внимательным. Ну и что?
Правда, он оставил свои дела ради нее. И даже не один раз, а два. Ну и что?
Правда, он не бросил ее, когда мог это сделать. Ну и что?
Правда, он раздел ее почти донага и не попытался воспользоваться ситуацией. Подумаешь! Ведь правда?
Неправда.
Он относился к ней лучше, чем кто-либо в ее жизни. Может быть, она знала его недолго, но ей недоставало его, когда он ушел.
— Вы готовы к разговору?
Брок поставил перед ней на кофейный столик стакан клюквенного сока и сел в черное кожаное кресло возле дивана.
— Нет никакого смысла в этом разговоре, Брок. — Джесси улыбнулась, чтобы показать, что не переживает. — Мои вещи собраны, и я готова идти.
— Не торопитесь. Вам не следует переносить беременность в одиночестве. Расскажите мне побольше о Тэде.
— Мы с Тэдом дружили с пятого класса. Мои родители были равнодушными людьми и не должны были обзаводиться ребенком. Родители Тэда в лучшем случае не обращали на него внимания, в худшем — пускали в ход кулаки. Его отец редко находил работу, а мать вообще не пыталась. Они развелись, чтобы она могла получать пособие. Мне следовало бы понять, что Тэд уподобится им.
— А что ваша семья? — спросил он.
Она покачала головой.
— Я была не более чем обузой для своих родителей. Каждый день чувствовала их безразличие, пока жила с ними. Не хочу, чтобы мой ребенок испытал такое. Лучше мы будем одни.
— Вам необходимо избегать волнений предстоящие шесть недель. Как вам удастся сделать это?
Ее душа сжалась от ужаса. Господи, она понятия не имела.
— Арендная плата за квартиру внесена у меня вперед за три недели. — Джесси старалась говорить уверенно. — Существуют какие-то программы социальной помощи. Правда, я дала себе клятву, когда все стало плохо, что никогда не обращусь за пособием, но ребенок для меня важнее, чем моя гордость. Я сделаю все необходимое, чтобы защитить ее.
9 
