Особенно,... 
57 
Девушка вернулась к чану, стоящему у огня. Над водой поднимался пар. Кто-то знал, что сегодня вечером Женевьева вернется домой и пожелает искупаться. Возможно, Тристан послал всадника предупредить слуг. Она наспех выкупалась, с тревогой прислушиваясь к доносящимся снизу звукам. Опасаясь, как бы ее не застали нагой, Женевьева не успела насладиться горячей водой.
Она напоминала себе, что Тристан занят и вряд ли придет. Вытершись, Женевьева надела голубое бархатное платье, заботливо разложенное кем-то на кровати, и снова начала ходить по комнате. Она бессознательно дергала тесемки низко вырезанного лифа, жалея о том, что он слишком сильно обнажает грудь.
Наконец Женевьева оставила это занятие, закрыла глаза и мысленно попросила Бога дать ей смелости. Неужели Тристан прикончит ее своими руками? Может, той же кочергой, которой она ударила его?
Будь он проклят! Тристан и вправду знал толк в мщении и пытках. Вместо того чтобы обезглавить ее во дворце, где она еще сохраняла видимость спокойствия, он повез ее сюда и заставил томиться в неизвестности.
Женевьева открыла глаза, и ее взгляд упал на гобелены, прикрывающие окна — узкие и высокие, как бойницы. При ее стройности и ловкости ей удалось бы протиснуться в такое окно и спрыгнуть на парапет. Она, конечно, понимала, что может сломать ногу. Но что значит сломанная нога по сравнению с безжалостными пытками, уготованными Тристаном де ла Тером?
Она подошла к окну и сорвала гобелен с изображением сцены охоты. Он упал на пол, и Женевьева с досадой осмотрела окно. Подоконник был довольно высоким, а само окно — более узким, чем она предполагала. Но если повернуться боком, втянуть живот, просунуть в окно сначала плечи, а затем бедра…
Обернувшись, Женевьева заметила табурет перед туалетным столиком и подтащила его к окну. Вскочив на табурет, она встала на подоконник и взглянула вниз. Расстояние до парапета показалось ей огромным.
Внезапно хлопнула дверь. От этого звука Женевьева похолодела и от испуга чуть не свалилась с подоконника. Обернувшись, она увидела Тристана, невозмутимо стоящего в дверях. Он наблюдал за ней. Как всегда, на боку у него висел меч, он стоял подбоченившись и заполнял собой почти весь дверной проем, а голова его почти касалась притолоки. Он казался огромным и безжалостным.
Застонав, Женевьева вцепилась в стену. Отпущенное ей время истекло. Она все же сделала попытку протиснуться в окно, но сильные руки обхватили ее за талию, стащили с подоконника и бросили на пол. Больно ударившись, она вскрикнула.
— По-моему, это было просто глупо. — Тристан протянул руку, чтобы помочь ей подняться, но Женевьева не приняла ее. Покачав головой, она вжалась спиной в стену, а он подступил ближе, не прикасаясь к ней, но не сводя с нее пылающего взгляда. Вздрогнув, она прижала ладони к стене, словно прося поддержки.
Невесело усмехнувшись, Тристан отстегнул ножны и бросил их на кресло перед камином.
— Вы хотели сбежать или свести счеты с жизнью?
— Какая разница?
— Никакой. — Глядя на нее загадочным взглядом, он начал стаскивать сапоги. Взгляд Женевьевы упал на ножны с мечом. Заметив это, Тристан усмехнулся. — Вы хотите убить меня моим же мечом?
Она вздернула подбородок.
— Да, у меня была такая мысль. — Оттолкнувшись от стены, девушка бросилась к двери. Она успела приподнять засов, но сильная рука, опередив ее, опустила его на место. На глаза девушки навернулись слезы, но она поспешно сморгнула их, ибо не желала унижаться перед этим человеком и поклялась не бояться его. Не выдержав напряжения, Женевьева бросилась на Тристана с кулаками.
Он схватил ее за запястья, но она ударила его коленом в пах. Чертыхнувшись, Тристан отпустил ее. Женевьева как молния бросилась к мечу, выхватила его из ножен и занесла над головой. Улыбнувшись, Тристан поклонился:
— Может быть, устроим поединок?
— Да! И я проткну вас насквозь! — Женевьева направила на Тристана острие меча. Он расплылся в мальчишеской улыбке. — Клянусь, я убью вас! — крикнула она.
— О, в том, что вы попытаетесь сделать это, я не сомневаюсь! Поверьте, Женевьева, я ничего не забыл. Но убить меня не так-то просто.
— Я не желаю…
Она не договорила: молниеносно вскинув ногу, Тристан выбил у нее меч, который отлетел в другой угол комнаты. Женевьева вскрикнула, а Тристан невозмутимо поднял меч с пола. Она не успела пошевелиться, как Тристан обернулся и приставил к ее горлу холодное острие.
57 
