Последние отзывы

  51  

— Убирайся отсюда немедленно, Гундобад, — произнесла Ауриана.

Этот звонкий чистый голос, не лишенный мелодичности, казалось, вмиг привел всех к покорности и смирению, словно храмовый колокол, ударивший в тишине. Одна Ателинда заметила, что он слегка дрожал.

— Тогда я не трону тебя!

— По-видимому, в предвкушении близкого супружеского счастья я совсем потерял голову! — воскликнул Гундобад наигранно шутливым тоном, и на его толстых красных губах заиграла широкая добродушная ухмылка. — Мне даже показалось, что я слышу твой голос…

— Ты прекрасно понял все, что я сказала тебе! — и легким проворным движением Ауриана выхватила меч из ножен.

Ателинда помертвела и закрыла глаза.

— Альруна! Начинай! — приказал Гундобад. — Не обращай на нее никакого внимания!

Но Альруна как завороженная не отрываясь смотрела на меч в руке Аурианы, на ее лице проступило выражение изумления, когда она наконец узнала его. Витгерн, Торгильд и другие бывшие соратники Бальдемара подошли ближе и тоже начали с возрастающим интересом разглядывать меч Аурианы. Гундобад до сих пор еще не понял, в чем дело.

Неожиданно Ауриана бросилась на него, сделав мощный молниеносный выпад. Только обостренный, словно у дикого зверя, инстинкт самосохранения помог Гундобаду спасти свою жизнь, и он успел вовремя выхватить меч, чтобы отбить удар, который иначе снес бы ему голову.

Леденящий душу лязг стальных клинков вывел наконец Гундобада, — инстинктивно обороняющегося, но все еще не соображавшего, что происходит, — из шока, и он понял, как близко он был от смерти.

«Что это такое? Колдовство? Безумие взбесившейся женщины?» — мелькали у него в голове разрозненные мысли. События происходили так быстро, что сознание Гундобада не поспевало за ними. Его жизнь висела на волоске, и у него просто не было времени удивиться тому, откуда взялось у этой девушки боевое мастерство, почему она столь искусно владеет мечом, действуя быстро и уверенно. Она летала вокруг него, словно порыв ветра, и единственной мыслью, заботившей Гундобада, было уцелеть в этом вихре, в этой смертоносной круговерти. Ошеломленные воины следили за всем происходящим в полном молчании. Казалось, легче было следить за стремительной схваткой двух собак, чем за этим невероятным по своей скорости поединком.

Когда Гундобад несколько оправился от изумления, он собрался и начал надвигаться на нее, тесня сильными грубыми размашистыми ударами меча, стараясь добиться преимущества за счет своей превосходящей физической силы. Но Ауриана действовала проворно, двигаясь плавно, словно вода, обтекающая мощные валуны, она, как будто исполняла танец, нанося удары мечом крест-накрест, словно орудовала хлыстом. Все это было похоже на игру, она дразня и легко уходя от него, выманивала Гундобада вперед.

Ателинда похолодела, словно порог ее дома переступил призрак. В Ауриане ощущалась сверхъестественная сила, которая была выше понимания Ателинды, именно эта магическая сила поразила мать больше, чем удивительное мастерство, неожиданное проворство, уверенность и ловкость движений дочери. Эта сила без сомнения коренилась в самом мече. «Богини судьбы не оставили меня в трудную минуту, они ниспослали мне избавление!» — благодарно думала Ателинда.

Гундобад медленно наступал на Ауриану, действуя своим мечом, словно серпом, жнущим невидимые колосья. Ему не хватало гибкости и ума, он не понимал, что такое тактическая уловка или хитрый прием, да это и не нужно было ему в жизни: в том мире, в котором он жил, грубая сила тягалась с грубой силой, и он, будучи физически мощным, побеждал многих. Вес Гундобада превосходил вес Аурианы более чем в два раза, и потому, если бы его клинок напрямую скрестился с клинком девушки, он бы своей массой мог отбросить Ауриану на землю с такой силой, что причинил бы ей серьезные увечья, а то и вышиб бы из нее дух. Гундобад считал, что его победа — всего лишь вопрос времени.

Но ее выдержка и выносливость начали серьезно беспокоить его. А хитрость и сноровка соперницы просто сводили с ума тугодума Гундобада. Он никак не мог взять в толк, каким образом ей удавалось уходить от его ударов. Или он сходит с ума? Чувствуя, что его авторитет вождя падает в глазах воинов, Гундобад пришел в крайнюю степень ярости. Поединок слишком затягивался, слишком долго он не мог справиться с ней. Он чувствовал себя теперь смешным и нелепым, словно человек, который на глазах других пытается поймать назойливую муху, но все время промахивается.

  51