19 
— Ты, о Блаженный, воскресающий весной! Воскресни вновь в третий день и покажи нам вечную победу жизни над смертью! Нам сказали, будто твое смертное тело навеки погибло, став добычей воронов и обиталищем червей. Но свет не может угаснуть. Яви же нам свое живое лицо!
И Труснельда бросила свой факел в пламя костра.
— Воспрянь же, о Блаженный, настал твой день воскресения!
Из-за спины Труснельды вышел жрец, держащий в руке мешок с бьющимся в нем, пойманным зайцем. Он отдал зайца Труснельде. Она быстро перерезала ему горло серебряным ножом и бросила жертву в огонь. Через мгновение из огня появился голубь и быстро взмыл вместе с дымом в небо. Со всех сторон раздались изумленные возгласы: в эту птицу воплотился сам воскресший Блаженный. Ауриана с детства знала, что голубя до поры до времени прятал под плащом один из барабанщиков, однако, она ни на минуту не сомневалась в том, что это не обыкновенная птица. В ней действительно оживал дух воскресшего, поэтому голубь превращался в эту минуту в бессмертное божество, любящее всех тех, кто с благоговением следил снизу за его полетом. Деций наверняка стал бы издеваться над ее бесхитростной верой.
Затем юноши разметили небольшую площадку для пляски с мечами. А все остальные люди выстроились в длинную цепочку, приготовившись по очереди подходить к костру, для того, чтобы самим увидеть Блаженного в его пламени. Витгерн стоял перед Аурианой, она заметила сумрачное озабоченное выражение его лица. Он был безоружным, и это делало весь его облик каким-то особенно беззащитным, он был похож в эту минуту на мальчишку, совсем невинного, не пролившего в своей жизни ни капли крови, и поэтому Ауриане очень хотелось успокоить своего друга и внушить ему чувство уверенности. Когда наступила его очередь, и Витгерн подошел к костру, Ауриана расслышала несколько слов молитвы, обращенной ее другом к воскресшему божеству.
— Сохрани его еще на девять лет! Возьми мою жизнь, но оставь его целым и невредимым!
Ауриана поняла, что Витгерн предлагает взять свою жизнь в качестве выкупа за жизнь Бальдемара. Ей стало ясно, что большинство дружинников и соратников ее отца в этот час будут молить богов о том же самом. Что же будет с ними, когда неизбежное все же случится? Мир для них сразу же расколется на части, разобьется вдребезги, а затем постепенно порядок в мире вновь восстановится, но этот мир будет вращаться уже вокруг совсем другой оси.
Наконец Ауриана приблизилась к костру. Она стояла перед огнедышащим трепещущим духом священной весны, вглядываясь долгим пристальным взглядом в раскаленную сердцевину пламени и страстно надеясь разглядеть там лицо Блаженного. Но ей не удавалось этого сделать. И тогда она в отчаяньи отказалась от попыток увидеть его. Однако, как только она признала свое поражение, в этот же самый момент на нее снизошло то блаженное состояние полной растворенности среди всего живого и неживого мира, которое она уже однажды испытала в присутствии Рамис, заставившей ее извлекать камешек из копыта своей белой кобылицы. Она не хотела выходить из этого умиротворенного состояния, но оно, накатив, тут же отхлынуло, словно живительная волна, оставив ее на пустом берегу. Ауриана встревожилась, у нее было такое чувство, что надвигаются какие-то печальные события, и ей надо быть предельно внимательной. Одновременно ее душу охватила такая тоска, что у девушки заныло сердце. Она очень часто вспоминала ту встречу с Рамис.
Ауриана бросила в огонь пучок трав, молясь про себя о здравии и благополучии всей своей семьи, причем она старательно назвала по имени, перечисляя, каждого своего племянника и каждую племянницу. Вдруг она насторожилась и замерла. Ей показалось, что она отчетливо слышит в отдалении протяжный звук рога, извещающего о вражеском нападении, но шум гусей на лугу у подножия холма заглушал все посторонние далекие звуки. Она напряженно прислушалась, однако тревожный зов не повторился.
Ауриана сразу же разыскала Витгерна, однако увидела, что тот смеется над чем-то, стоя рядом с одной из женщин Ромильды. И девушка сразу же поняла, что он не слышал тревоги. Затем она разыскала Ателинду, которая все еще стояла в толпе, дожидаясь своей очереди, чтобы подойти к костру Истре.
— Мама, ты что-нибудь слышала?
— Звук рога? Да. Наверное кто-то охотится или просто балуется. Если бы речь шла о вражеском нападении, мы услышали бы его опять.
19 
