Особенно,... 
9 
Никогда. Ни разу. Он вообще никогда не смотрел па нее с вожделением, лишь сегодня – на улице и в автомобиле.
Но это не было страстным желанием. Тайлер всего лишь дразнил ее. Так же, как и сейчас, когда пригласил провести с ним вечер.
Глупое волнение утихло, когда здравый смысл подсказал ей истинную причину приглашения. «Это будет не настоящее свидание глупенькая. Тайлер просто жалеет тебя из-за Кевина. Он очень… мил».
Мишель вздрогнула от этого слова и осознания собственного унижения. Если она скажет «да», то, без сомнения, под занавес будет доставлена к подъезду своего дома и получит невинный поцелуй с пожеланием спокойной ночи.
Ее и без того уже измученное сердце сжалось от другой, новой и острой боли. Внезапно возникло ощущение, что она не только нелюбима и никому не нужна, но и просто не желанна как женщина. И если Кевин после стольких лет отказался от нее, то, что говорить о Тайлере? Блестящем, красивом, вызывающем всеобщее восхищение Тайлере?
– Не говори глупостей, – отрезала она, всеми силами стараясь не выдать ощущение наступившего краха. – Пригласи кого-нибудь еще, одну из твоих куколок с силиконовым бюстом, если не хочешь провести тоскливую ночь.
– Значит, ты отказываешься.
Ее удивили нотки едва сдерживаемого гнева в голосе Тайлера, и она поняла, как неблагодарно прозвучали ее слова.
– Ты очень добр, что пригласил меня поужинать, Тайлер, но я и вправду так устала сегодня, что не в состоянии отправиться куда-нибудь. У меня был тяжелый день на работе, возникали то одни, то другие проблемы, и единственное, чего я сейчас хочу – это немного перекусить, не выходя из дома, и пораньше лечь спать.
– Хорошо, я с тобой согласен. А как насчет следующего вечера?
Мишель вздохнула.
– Ты не должен этого делать, Тайлер.
– Не делать – что?
– Ты знаешь, о чем я говорю.
– А… ты думаешь, я пригласил тебя из жалости…
– Разве это не так?
Он печально улыбнулся.
– Я думаю, мне лучше не отвечать, иначе опорочу себя в твоих глазах.
Мишель вздохнула и отвернулась, чтобы вновь заняться кофе.
– Ты все еще хочешь кофе? – бросила она через плечо.
– Если тебя не затруднит…
– Ты думаешь, что приготовить растворимый кофе – это очень трудно? Иди в большую комнату и включи телевизор. В семь часов начнется викторина «Быстро отвечай!»
– Неужели ты любишь такие передачи? – спросил он, когда она вошла в комнату с двумя чашками и уселась в соседнее кресло.
«Да, люблю», – подумала она про себя. Но сегодня ей уже ничего не хотелось смотреть.
– А как насчет спортивных соревнований? – поинтересовался Тайлер. – Или ты не игрок?
Его спокойный уверенный тон вдохнул в Мишель искру жизни, и она бросила на него ответный бодрый взгляд.
– А ты выдержишь если я заставлю твое сердце очень сильно биться? – смело спросила она.
Если она в чем-то преуспевала, так это в телевикторинах. В ее прекрасной памяти хранилась масса полезных знаний, а также сведений об обыденных мелочах. Она любила просиживать по вечерам у телевизора, стараясь опередить участников передачи в отгадывании ответов. В большинстве случаев ей это удавалось.
Он усмехнулся.
– Все зависит от того, какие сердечные муки ты имеешь ввиду.
«Воистину, до чего же они, мужчины, прямолинейны!»
– Я говорю о гипотетических муках, – задиристо сказала она.
– Жаль. Я думал, мы будем говорить о ваших муках мадам, которые необходимо облегчить.
– О! Я сейчас разозлюсь!
– Да ты и так уже разгневана, – заметил Тайлер, нахмурившись, и Мишель бросила на него испуганный взгляд. Однако он улыбнулся ей в ответ, глядя поверх чашки с кофе, и она поняла, что он просто шутит. Они вообще много шутили, когда не спорили друг с другом. – Не думай, что я позволю тебе выиграть только потому, что ты – женщина.
– Не беспокойся, – бодро ответила она. – Я об этом и не помышляю. А теперь – готовься, скоро последует первый вопрос. Мы должны опережать участников передачи.
– Не возражаю.
Следующие полчаса они веселились, как дети. Мишель выиграла. Но еле-еле. Тайлер прекрасно отвечал на вопросы, особенно на те, которые требовали развернутого ответа. Но в остальном она оказалась сильнее его – вероятно, потому, что больше практиковалась в таких играх. Вряд ли Тайлер каждый день в семь часов вечера располагался перед телевизором, чтобы поучаствовать в викторине.
Когда игра, наконец, окончилась, и Тайлер встал, чтобы попрощаться, она почувствовала себя очень расстроенной. Ситуация получилась двусмысленная; будто она нарочно подстроила все так чтобы он ушел позже.
9 
