52 
— Ты просто фантастическая женщина. Черт возьми, дорогая, ты такая храбрая. Если бы ты не ударила Хеллера, мы оба уже были бы покойниками. — Он наклонился к ее сиденью и тронул рукой за подбородок.
По ее щеке скатилась слеза, но она тут же вы терла ее тыльной стороной ладони.
— Что случилось? — спросил он, встревожившись.
— Ничего.
— Но ты же плачешь. — Он почувствовал та кое стеснение в груди, что ему стало больно дышать.
— Это слезы радости.
— Ты счастлива? — Смущенный, Киган нахмурился.
— Ты не убил Хеллера.
— Нет.
— Почему? Ведь ты был бы прав. Он уничтожил твою семью, разбил твою жизнь.
— Я не смог.
— Почему?
— Из-за тебя.
— Из-за меня? — Она посмотрела прямо в глаза Кигану, и он почувствовал, как последний лед между ними тает. Он не мог больше ничего скрывать. Только не от нее.
— Ты научила меня доброте, Рен Мэттьюс. Ты напомнила мне, что такое быть человеком. Я уже забыл об этом. Я так увлекся преследованием Коннора Хеллера, что не заметил, как месть превратила меня в холодную, безжалостную машину. Мэгги не хотела бы для меня такой судьбы.
Рен кивнула. Он все еще любит свою жену. Да и как он мог забыть ее? Она так трагически погибла. Он никогда ее не забудет. Рен отстранилась и опустила глаза. Как она могла надеяться, что сможет заменить ему любимую жену, пусть даже умершую?
— Ты тоже многому меня научил, — сказала она, с трудом подавляя боль.
— Правда?
— Встретив тебя, я поняла, что есть люди, на долю которых выпало гораздо больше страданий, чем мне. Ты заставил меня позабыть о своих не счастьях, пока я помогала тебе справиться с твоими. Так я смогла снова найти себя. Найти такой, какой я была до смерти родителей, до аварии, которая меня изуродовала. До того, как Блейн Томас обманул меня и я перестала верить людям. Ты вернул мне радость жизни, Киган Уинслоу, и я всегда буду тебе за это благодарна. Я никогда тебя не забуду.
— Я тоже никогда тебя не забуду, Рен. — Киган на секунду прикрыл глаза, подавляя разочарование. Она отпускает его. Не предлагает остаться, а он не знает, как спросить, что она решила.
— Ты, наверное, скоро уйдешь, — сказала она нарочито беспечно.
— Значит, ты уже нашла помощника на ферму? — Кигану едва удавалось спрятать довольную улыбку. Похоже, она все-таки не хочет, чтобы он уходил.
— Нет, место пока свободно. — Она подняла глаза, и их взгляды встретились. — Ты хочешь сказать, что готов занять его?
— Не уверен, что у меня имеется необходимая квалификация.
— Ну, с доильными аппаратами работать ты уже умеешь. И опыт общения с водопроводными трубами тоже есть.
Теперь он позволил себе улыбнуться.
— Я был бы весьма польщен, если бы вы предложили мне остаться, мэм.
— В таком случае работа ваша, мистер Уинслоу.
— А как насчет всего остального, кроме работы? — спросил он. — Я должен знать.
— Разве ты еще не понял?
Он кивнул.
— Но я боюсь. Мне еще предстоит долгий путь, чтобы окончательно вернуться к жизни. У меня с собой много старого багажа, от которого еще нужно освободиться. Я любил свою жену и дочь, да. Но это не значит, что я не могу научиться любить снова. Я люблю тебя, Рен Мэттьюс, хотя, видит небо, я делал все, чтобы оттолкнуть тебя.
— Киган, я… пожалуйста, не играй со мной. Я не могу быть твоим учителем, твоим проводником. Я и сама нуждаюсь в наставнике.
— Милая моя, я знаю это. — Он потянулся к ней и обнял. Зарылся лицом в пахнущие дымом волосы и прижал ее к себе. Вдохнул, отыскивая знакомый аромат лаванды.
Рен подняла лицо, давая его губам нежно коснуться ее губ. Его прикосновение было так желанно, что она, наконец почувствовав его, только вздохнула и растворилась в мягких волнах ощущения близости.
Всю жизнь Рен мечтала о таком объятии, о заботе и теплоте. И любовь к ней Кигана была настоящей, не такой, как Елейна. Рен подумала, что время лечит раны. А если ее раны заживут, то и раны Кигана тоже.
Она устала жить во тьме одиночества. Она устала бояться, никому не верить.
Этот мужчина уже любил однажды. Но он может полюбить снова. Теперь он здесь, и она могла ждать. Ждать и надеяться.
— Я люблю тебя, Киган Уинслоу, всем сердцем, всей душой.
— Помоги мне научиться любви.
— Да, Киган, — ответила она. — Да.
Теперь будущее сияло перед ней ожиданием счастья. Сердце говорило ей, что они смогут его заслужить. Она смотрела на восходящее солнце, светившее ярко и радостно навстречу новому дню.
52 
